Грязные новости (ЛП)

Селиан Лоран был самым большим придурком, когда-либо ходившим по планете Земля, и он носил этот титул как знак чести. Единственным утешением было то, что теперь я знала, что это не относится только ко мне. Он просто был хреном — хреном, который проделал феноменальную работу по созданию новостей и превзошел всех талантливых репортеров, у которых я когда-либо училась, но, тем не менее, хреном. И говоря о пенисах, вопреки моему впечатлению от нашей последней встречи, он всю неделю держал свой плотно засунутым в брюки. Не то чтобы у нас был шанс остаться один на один в оживленном отделе новостей, но когда Селиан признавал мое существование (хотя и неохотно), он оставался холодным, отчужденным и профессиональным.

А я? Я постаралась забыть тот момент слабости, когда дотронулась до него.

Не знаю, почему искала с ним связи. Может быть, я поняла, насколько мы были похожи. Селиан был ожесточен, и я злилась. Он хотел непринужденности, а я… я не думала, что смогу позволить себе что-то еще со всем, что происходило в моей жизни. Но я не могла забыть, что чувствовала, когда мужчина прикасался ко мне.

Когда его рот был на моем.

Когда его руки прижимали меня к стене.

Когда он заставил меня забыть о больном отце, о куче счетов и безработице.

Верный своему слову, Селиан усадил меня курировать агентство «Рейтер». Единственное, что требовалось для этой работы — умение различать желтый, оранжевый и красный. У большинства репортеров — даже у младших вроде меня — дел было невпроворот. Мне же оставалось только одно — гнить перед монитором.

Да, и помогать его личному ассистенту, Брианне Шоу.

Помощница Селиана была определением сладкой конфетки. К сожалению, она также была бомбой замедленного действия. Селиан был таким тираном, что большую часть дня она проводила, бегая за ним, выполняя приказы или тихо рыдая в туалете. Сегодня я в третий раз застала ее за этим занятием — в пятницу, за секунду до того, как все в Нью-Йорке хлынули в модные бары и пабы, чтобы отпраздновать свободу выходного дня — и я молча сунула ей в кабинку коробку салфеток и мини-бутылку виски.

Девушка была слишком напугана, чтобы попросить меня о помощи, и я не знала, как затронуть эту тему, не заставляя ее чувствовать себя слабой. Но этот третий раз в туалете сломал меня. К черту моего босса с его темно-синими глазами, пухлыми губами, грязным ртом и телом Зака Эфрона.

— Эй.

Я присела на корточки, моя задница зависла над полом. Мои конверсы сегодня были серыми. Угрюмость и подавленность.

— Тебе нужно отдохнуть… и выпить. Позволь мне помочь. У меня полно свободного времени. — И это правда. Моя работа была такой же сложной, как завязывание шнурков.

Брианна икнула с другой стороны кабинки, открутила крышку бутылки и сделала глоток.

— Я… — начала она. — Он… — Я напрягла слух, прислушиваясь. — Ему нужно почистить костюмы.

— Я отвезу их через полчаса. Просто дай мне адрес, — сказала я.

— Н-нет. Он требует, чтобы я оставалась в химчистке и смотрела, как чистят его одежду.

«Что?»

— Ты имеешь в виду, не забыть взять квитанцию?

Наверное, у него был определенный любимый человек, который чистил его одежду. Какая дива! У богатых бывают нелепые причуды. В случае с Селианом он был придирчив к тому, кто чистит его костюмы, но вполне довольствовался тем, что трахал незнакомок.

Брианна снова икнула.

— Нет, я имею в виду, что он заставляет меня сидеть там и смотреть, как они это делают.

Я ахнула.

— Потому что они иногда крадут его одежду.

— Почему ты все еще работаешь здесь? — Я бы уже ударила его в лицо силой телепатии, если бы он сделал это со мной.

— Потому что он умный, хорошо платит и… — Она осушила всю бутылочку. Я слышала, как она глотала жидкость. — Он очень красивый. Но, конечно, я знаю, что он никогда не посмотрит на меня. Однажды он сказал, что у меня ужасно короткие ноги, потому что мне приходится бежать, чтобы догнать его. Он, наверное, думает, что я похожа на пекаренка Пиллсбери (прим. Рекламный персонаж компании, производившей мучные изделия).

С меня хватит.

Довольно того, что Селиан обращается с Брианной, как с чумой.

Довольно того, что он позволил всем остальным в редакции не замечать меня. (Меня не представили ни одному человеку. Помощник продюсера, Кейт, однажды спросила меня, не потерялась ли я и где мои родители.)

Хватит пробираться на пятый этаж каждый обеденный перерыв, чтобы проводить время с Грейсоном и Эйвой, потому что Селиан каждый день приглашал всех в отделе новостей в конференц-зал, чтобы пообедать. Всех. Кроме. Меня…

Я выскочила из туалета. Мои взгляд нашел его, как будто глаза были обучены это делать. Селиан сидел в своем кабинете с открытой дверью и что-то печатал, не обращая внимания на шум и суету в коридоре. Громко постучала в его дверь, мой гнев поднялся к горлу и превратился в крик. Я вошла без разрешения.

— Да? — сказал он, не поднимая взгляд.

— Мне нужно поговорить с тобой, — выпалила я и была удивлена тем, как горячо и сердито прозвучал мой голос, как жидкая лава, скользящая между моими губами.