Грязные новости (ЛП)

Подойдя к своему столу, включила монитор, не обращая внимания на тошноту, которая нахлынула из ниоткуда. В комнате, которая расплывалась в уголках моего зрения, было жутко тихо, и я знала, почему. Если Селиан и был прав в чем-то, так это в том, что он никогда ни к чему меня не принуждал. Я охотно переспала с ним. В своем отчаянном, печальном тумане сама затеяла этот роман. Я застелила постель, и то, что теперь она кишит слизистыми тварями, разъедающими мою репутацию и чувства, было моей виной, и только моей.

Он ответил в полдень, спустя много времени после того, как покинул офис.

Селиан: кое-что случилось.

Джуд: Подробности?

Селиан: Семья.

Конечно. Лили была его семьей.

И, конечно же, я была ошибкой, которую он оставил позади.

Селиан не пришел на работу ни на следующий день, ни через день.

Мельница слухов была в самом разгаре, Матиас высунул голову с верхнего этажа и болтался в редакции, как будто это был его второй дом. Он похлопывал Кейт по плечу и делал ей предложения, подходил к Элайдже, отдавал ему приказы и пытался уговорить Джессику пообедать с ним. Было ясно, что он пытается изо всех сил поиметь нас, прежде чем вернется Селиан, что заставило меня поверить, что он знал что-то, чего не знали мы — возможно, что его сын вернулся к своей бывшей невесте.

Это была настоящая катастрофа, и у меня были VIP-билеты. С другой стороны, Матиас игнорировал меня, как мог, и я старалась исчезнуть в своем мониторе и не поднимать головы от клавиатуры, пока не приходило время идти домой.

Когда у меня появилась секунда, чтобы перевести дух, я побежала на пятый этаж к столу Эйвы или Грейсона. Феникс, который был фрилансером, не должен был появляться на работе каждый день, но делал это, потому что я была в режиме срыва.

— Ты еще не знаешь, что происходит, — попытался он урезонить меня.

— А что тут знать? Лораны делают то, что хотят.

— Вот именно. И он не хочет Лили. Уже какое-то время нет.

— Ему нужна его сеть, и он ее получит. Я стану пятнышком в его истории. Всего лишь пятном.

— Пятно! — фыркнул Грейсон, хлопнув ладонью по столу. — Надеюсь, ты запятнала всю его жизнь.

По словам Грея, за последние сорок восемь часов Селиана дважды видели входящим и выходящим из дома Лили. В этот момент я перестала пытаться общаться с ним и получила общее представление. Сообщение, наконец, попало в цель.

Я была одноразовой. Может быть, не на одну ночь, но определенно на короткий период. Срок истек, и меня отбросили в сторону, чтобы освободить место для Лили. Селиан улаживал дела с ее семьей и проводил с ней время.

Феникс, как никто другой, оставался беспристрастным.

— Селиан Лоран — это воплощение всего плохого, что есть под солнцем, но он не слабак. Если бы он хотел вернуться к Лили, он бы так тебе и сказал.

Грейсон подпилил ногти и закатил глаза.

— Тогда как назвать то, что он промолчал о своей помолвке в тот вечер, когда они познакомились.

— Он ведь не думал, что увидит ее снова, — заметила Эйва.

— Но потом он узнал, что они работают вместе, — подчеркнул Грей, не желая давать Селиану слабину. Я не могла его винить. Он работал здесь уже четыре года, и Селиан до сих пор не знал его имени. — Достаточно времени, чтобы прояснить ситуацию.

— Это не имеет никакого значения. Они не были вместе, и он пытался установить границы с сотрудником, зная, что его отец — первоклассный придурок с размытыми линиями, когда дело доходит до женщин-коллег, — парировал Феникс, ковыряясь в своей еде на вынос набором очень коротких палочек.

— Почему ты его защищаешь? — удивилась я. — Он вел себя с тобой просто отвратительно.

Феникс пожал плечами.

— Потому что он сожалеет.

— О чем? — спросила Эйва.

— Обо всем. О том, что случилось с Камиллой. О том, чтобы держать нас порознь. Чувство вины буквально льется с его лица, когда он проходит мимо меня в коридоре. Селиан знает, что облажался, и даже не он нанес реальный ущерб. Он мне не нравится — даже близко, — но опять же… — Феникс бросил коробку с едой в мусорное ведро, хотя она все еще было наполовину заполнена. Затем покачал головой, со вздохом сцепив пальцы за шеей. — Камилла любила его. Селиан яростно защищал ее. Он давал ей любовь и наставления, которых не давали их родители. И я отказываюсь верить, что это тот же самый человек, который вытворяет такое дерьмо.

— Я не получала от него вестей почти три дня, — я откашлялась, глядя на коробку с едой, лежащую у меня на коленях.

Что, черт возьми, заказала? Я думала, что это была курица с соусом и лапшой, но теперь, когда посмотрела, это оказались жареные морепродукты и рис. Я съела четверть, даже не распробовав. Вот в каком сумбуре я была.

«Мое сердце не одинокий охотник».

«Мое сердце чувствует. Бьется. Любит. И разбивается».