Грязные войны буржуинов

Анализ работы социальных сетей позволяет выстроить их своеобразную иерархию как по степени воздействия, так и по технологической применимости. На вершине сетевой пирамиды может быть размещен интеллектуальный портал для самых продвинутых и креативных пользователей, можно сказать, инициаторов социальных изменений – Live Journal («Живой Журнал»). Это место «высокого» общения, самоутверждения, либо же т. н. троллинга – размещение материалов с целью вызвать конфликт. По воздействию на общественное мнение ЖЖ технологически применим, практически, так же как классические СМИ, что в революционной ситуации явно недостаточно. Другое дело Facebook, который занимает срединное или центральное место в сетевой иерархии, охватывая многомиллионные аудитории. В России эту планку занимает «ВКонтакте». Затем уже следует Twitter.

Социальные сети выполняют сегодня не столько роль площадки для общения, сколько детонатора информационного взрыва, способные распространять данные по всему миру за считанные секунды, ускоряя тем самым ход той или иной операции. Это вовсе не означает, что телевидение и радию теряют популярность. В современных условиях происходит симбиоз крупнейших телевизионных гигантов с такими сетями, как WikiLeaks, Facebook, Twitter, YouTube, усиливающий, в конечном итоге, эффект информационных операций, выводя на улицы сотни тысяч манифестантов. Примером такого взаимодействия служит деятельность международной телекомпании «Аль-Джазира», размещающей видеоматериалы на собственном портале в YouTube. Подобная практика наблюдается также среди российских вещательных организаций.

Итак, сетевые структуры – продукт, созданный для решения, как минимум, трех глобальных задач. Первая – изменение исторической памяти и формирование новых смыслов. Если эту задачу удается решить, то индивид, социальная группа будет делать то, что нужно заказчику операции. В таком случае никакая военная концепция не нужна.

Вторая задача заключается в организации оперативного контроля над деятельностью групп и отдельных лиц. Фактически, в сети происходит модерация поведения. Далее это может быть закреплено во флэш-мобах, разного рода акциях, ну и конечно, в решающий момент госпереворота все эти навыки должны проявиться в полной мере. Однако, это уже третья задача – создание механизма формирования и манипуляции поведением в конкретных ситуациях, а также привлечение к решению задач людей, которые этих задач не понимают и не должны этого понимать.

Разбираться надо не в том, что происходило, а отвечать на вопрос «как это произошло»?

Строго согласно концепции «мягкой силы», аккумулирующей структуры, задействованные как в краткосрочной, так и в долгосрочной стратегии, готовились протестные силы всех «цветных революций». Финансировались и поддерживались эти программы через различные фонды и иные неправительственные структуры, как правило, американского происхождения.

Например, Национальный фонд поддержки демократии (NED), основанный в 1983 г., позиционирует себя как частная некоммерческая организация, деятельность которой направлена на развитие и укрепление демократических институтов по всему миру. При этом Фонд был создан совместно Республиканской и Демократической партиями, а руководство его деятельностью осуществляется советом, в состав которого входит пропорциональное количество представителей обеих партий, и организация получает поддержку Конгресса по всему политическому спектру. Более того, на официальном сайте зафиксировано, что деятельность Фонда «контролируется на разных уровнях со стороны Конгресса США, Государственного департамента и независимого финансового аудита». Ежегодно NED выплачивает более 1000 грантов на поддержку проектов НПО в более чем 90 странах. Кстати, Левада-центр финансируется NED.

Еще одной структурой, реализующей концепцию «мягкой силы», является Национальный институт демократии (NDI), созданный в 1983 г. под патронажем Демократической партии США. Финансирование института, председателем которого в данный момент является экс-госсекретарь М. Олбрайт, также осуществляется федеральным правительством, различными международными агентствами развития и частными фондами. В рамках своей миссии «NDI оказывает практическую помощь общественными и политическим деятелям, продвигающим демократические ценности, практики и институты. NDI работает с демократами в каждом регионе мира и помогает в создании политических и общественных организаций, в обеспечении честных выборов и в продвижении гражданского участия, открытости и ответственности в правительствах». В настоящий момент эта «помощь» осуществляется в 125 странах.