Грязные войны буржуинов

Вместе с К. Фридрихом в середине 1950-х годов Бжезинский изменил концептуальное оформление холодной войны. Дело в том, что именно этим тандемом впервые было осуществлено отождествление советской системы, советского режима с нацизмом в рамках концепции тоталитаризма. Именно с этого момента берет начало сравнение принципиально разных по сути явлений – собственно тоталитарных режимов, как феномена западного общества, и советского строя. Напомню, что в ноябре 1939 г. на первом научном симпозиуме, посвященном природе тоталитарного государства, замечательный американский исследователь К. Хейс объяснил, что тоталитаризм – это феномен рыночной экономики, феномен буржуазной цивилизации, и за ее пределами он не работает. Поэтому к тоталитарным режимам Хейс отнес только Италию Муссолини и гитлеровскую Германию. Сталинский Советский Союз, по его мнению, представлял совершенно иное, чем тоталитаризм. Однако концептуальный вирус при непосредственном участии Бжезинского был запущен в оборот и работает активно до сих пор, давая благодатные для его создателей всходы в виде идентификации сталинизма и нацизма. Конкретно это выражается не только в требованиях от современной России признания и покаяния перед якобы порабощенными в ходе Второй мировой войны европейскими народами, но и денежных компенсаций.

Еще одним важным для Бжезинского направлением деятельности, помимо «научной», стало участие в создании и развитии таких антисоветских (после разрушения Союза – антироссийских) структур, как Бильдербергский клуб (основан в мае 1954 г.), Римский клуб (организован А. Печчеи в 1968 г.), Трехсторонняя комиссия (создана в 1973 г.), за которыми стоят Рокфеллеры. По правде говоря, вклад Бжезинского в разжигание холодной войны против СССР переоценить сложно. В частности, он был одним из разработчиков «отличной идеи», по его словам, – заманить Советский Союз в Афганистан. Надо сказать – наш герой был настолько упоен распадом Союза в 1991 г., что в ряде интервью полностью приписывает себе афганскую «заслугу». На самом деле, одним из первых эту идею высказал британский востоковед и разведчик Б. Льюис, а Бжезинский активно ее продвигал.

В 1997 г. выходит, пожалуй, самая известная работа Бжезинского – «Великая шахматная доска. Господство Америки и его стратегические императивы». В этой книге аналитик рассуждал о, по крайней мере, 30-летнем господстве Америки, а России предрекал банкротство и распад.

В 2003 г. увидела свет еще одна программная книга Бжезинского – «Выбор. Глобальное господство или глобальное лидерство». Откровенность, с которой он пишет о значении разрушения Советского Союза и сохранения слабой России для Запада, поражает. «Сделанный Россией и единственно доступный для нее выбор, пусть даже продиктованный тактическими мотивами, предоставил Западу стратегический шанс. Он создал предпосылки для прогрессирующей геополитической экспансии западного сообщества все дальше и дальше вглубь Евразии. Расширение уз между Западом и Россией открыло для проникновения Запада, и в первую очередь, Америки, в некогда заповедную зону российского ближнего зарубежья. Но, в конечном счете, у России просто не остается альтернативы, если она желает сберечь ценнейшее из своих территориальных владений. Неисчислимые природные богатства Сибири – вот что сулит России наиболее радужные перспективы, а без западной помощи Россия не сможет быть всецело уверена в сохранении своего суверенитета над этой землей». Полагаю, что этот пассаж не нуждается в комментариях.

Посулы «радужных перспектив» при исключительной поддержке Запада, на самом деле, были вызваны и продиктованы страхом Бжезинского и тех, кто за ним стоит, перед возрождением России. Именно этого наши западные «наставники» стремятся вот уже более 20 лет не допустить любыми способами. 25 октября 1995 г. на совещании в Объединенном комитете начальников штабов тогдашний президент США Б. Клинтон сформулировал эту идею так: «Мы позволили России быть державой, но империей будет только одна страна – США». Спустя 10 лет эту мысль Бжезинский развил в книге «Выбор».