Грязный Гарри и Узники Азкабана

Малфой вздохнул с облегчением.

И уж совсем некстати выступил Кребб:

- Слушайте, это… Сменим тему? Вот: котят никому не нужно? От Пэнсиной кошки. Пэнси их в субботу будет раздавать…

Глава 13. Прекрасное далеко

После истории с Хуч Гойл целую неделю подкалывал Гарри:

- Не понимаю, почему ты ее не раздул? Я этого так ждал…

Кстати, выяснилось и то, что Гарри и Нотт рассудили вернее Гермионы. На ближайшем после тоннельного скандала уроке ЗОТИ профессор Люпин (или Злей, кому как больше нравится) попросил Гарри остаться после занятия и долго извинялся.

Он выглядел очень расстроенным поведением Джеймса Поттера, и Гарри ему поверил.

Кроме того, с каждым днем приближался долгожданный урок о Патронусах, о чем профессор Люпин не уставал напоминать.

- У нас мало времени на изучение, и некоторые вещи стоит подготовить заранее. Патронуса можно вызвать с помощью самого светлого, сильного воспоминания, - в конце каждого урока повторял профессор Люпин. - Подумайте заранее, что это за воспоминание у вас. Представьте себе, потренируйтесь. Выберите свои лучшие воспоминания для этого урока и вооружитесь ими!

Предложение профессора вызвало бурные дебаты. Его обсуждали на переменах и в факультетских гостиных, за обедом и перед ужином.

Меньшинство взяло точку зрения, выраженную Дином Томасом:

- А зачем к чему-то готовиться? Мы уже всё сделали. Боггартов мы уже выгоняли, самое смешное воспоминание имеем.

- Самое смешное и самое светлое - разные вещи, - возражала ученая Гермиона. - Чтобы выгнать боггарта, достаточно просто посмеяться. Чтобы прогнать дементора, надо приложить много светлых сил и стараний, это не каждый взрослый может сразу! А боггарта прогонит и ребенок. Надо иметь очень сильное воспоминание, и оно необязательно будет смешное! Главное, чтобы оно было позитивным. Вот что самое позитивное, что было у вас в жизни?

- Шоколадный кекс, - сказал потом, на собрании Содружества Грязного Гарри Гойл.

- Ты не понял. Это как раз не считается.

- Много ты знаешь! У каждого свои светлые воспоминания, - обиделся толстяк. - Когда мне плохо, я всегда ем шоколадный кекс, и мне становится хорошо.

Действительно, у всех были разные лучшие воспоминания в жизни…

- Когда папе повысили зарплату, - сказал Рон.

- Когда я впервые полетел на метле, - сказал маглорожденный Дин Томас.

- Когда, это… Мой дедушка, а ему уже двести лет, недавно здорово заболел, и все перепугались. Думали, что он не выздоровеет, даже в больницу отправили… А он выздоровел! - сказал Кребб.

- Когда папа передумал разводиться с мамой, - прошептала Лаванда Браун.

- Однажды, мне было лет десять, я увидел в задачнике задачу и решил ее. И никто не поверил, что я ее решил, потому что считалось, что эта задача не имеет решения. Я с ними три дня спорил, а потом сел и доказал, что она решаема при определенных параметрах. Неделю сидел, но доказал! Это было здорово! - вспомнил Нотт.

- Когда Гарри поцеловал меня, - шепотом призналась Гермиона.

- Когда папу оправдали, - сказал Малфой - Он долго был под следствием как бывший Пожиратель смерти, ему грозил Азкабан. А Визенгамот его всё-таки оправдал.

- Когда у меня впервые получилось колдовать, - сказал Невилл Лонгботтом.

- А какое у тебя самое светлое воспоминание, Гарри?

«А какое у тебя самое светлое воспоминание, Гарри?»

Ложась спать поздно вечером, до знаменитого урока оставалось два дня, Гарри перебирал в голове все услышанные признания.

Он искал ответ у себя и не мог найти. Светлые воспоминания… Гарри сомневался, что они у него есть.

Нет, он согласен с Невиллом, что колдовать здорово, и с Дином, что летать очень круто, и особенно с Тедди Ноттом - пожалуй, с Тедди больше всех. Он тоже любил учиться и открывать что-то новое, он уже пробовал сочинять самодельные заклинания и решать нерешаемые задачи.

Здорово, но чтобы совсем уж светло и лучше не бывает?

Он же видел, какие лица были у товарищей, когда они говорили о своих лучших воспоминаниях. Они действительно светились изнутри - нет, у него совсем не то.

А что у него? Вот так получилось, что он не влюблен, как Гермиона, и у него нет детства с шоколадными кексами, как у Гойла, и нет воспоминаний о любимой семье, как у Лаванды, Малфоя или Кребба. И при слове «дом» он вспоминает Дурслей, а при слове «родители» - леденящий хохот Волдеморта и зеленые вспышки…

С такими воспоминаниями о самом сокровенном лучше повеситься.

Но, против всякой логики, вешаться он не собирается и чувствует себя прекрасно! Он собирается жить дальше, он полон сил и намерен победить всех врагов. И жизнь будет прекрасна!

Да, пусть рядом смертельная опасность и Волдеморт, разбросанный в виде крестражей по всему миру, и в любую минуту эти крестражи могут породить полчища Квирреллов, и живут они на грани войны… И со стороны кажется, что любой, задавленный такими мыслями и таким как у него прошлым, должен сразу отравиться.

А он с этим живет, бодро и здорово! И чувствует, что здорово колдовать, и летать, и решать задачи, и бороться с врагами, и насолить им, как только можно.

Гарри почувствовал, что нащупал важную мысль.