Грязный секрет

«Это Коннер. Сегодня у меня особенный пост. Вы продолжаете просить у нас фото моей дочери, и я счастлив наконец-то представить её вам. Вы все великолепны, и мы хотим, чтобы вы увидели её первыми. Вот она, самая маленькая Дива, со мной и её изумительной мамой Софи. Это моя Мила».

Я нервно сглатываю, когда он нажимает «Опубликовать».

Он поворачивается лицом ко мне и нашей дочери.

— Всё. Сделано.

— Она больше не секрет, — шепчу я, пробегаясь пальцами по непослушным тёмным волосам.

— Да, — соглашается он, целуя Милу в щёку.

Она ёрзает, поэтому я отпускаю её. Количество комментариев и лайков мгновенно возрастает, заполняя страницу ещё бóльшим количеством уведомлений.

Коннер захлопывает ноутбук.

— Никто не хочет видеть их сумасшедшие комментарии. Не все будут милыми.

Я пожимаю плечами.

— Меня это не волнует. Больше нет. Это не их дело.

Он улыбается.

— Эй, Мила?

— Папа?

— Хочешь пойти в магазин игрушек?

Она открывает ротик от удивления третий раз за это утро. Чёрт возьми, сегодня будто райский день для младенцев.

Нервозность сменяется облегчением, когда она улыбается. Она действительно в восторге от похода, и не потому, что получит что-то, а потому что выйдет из дома.

— Я позову Аякса и остальных, — Тэйт достаёт телефон.

Коннер сжимает челюсти. Я кладу ладонь ему на руку, и он немного расслабляется. Мы оба знаем, что это необходимо.

Нам известно, что Мила больше не секрет, но стервятникам снаружи нет.

— Они будут через две минуты, — Тэйт убирает телефон в карман. — Уверены, что хотите сделать это?

— Да, — произношу я раньше, чем Коннер, — пришло время вести себя, как полноценная семья.

Рука Коннера напрягается на моей пояснице.

— Знаешь что? — хмыкает Тэйт, глядя на меня. — Возможно, ты наконец-то начинаешь мне нравиться.

— Знаешь? Возможно, ты тоже начинаешь мне нравиться.

Он смеётся и смотрит в окно.

— Это чертовски короткие две минуты.

— Именно поэтому мы им платим, — Коннер наклоняется и поднимает Милу.

Я встречаюсь с ним взглядом. Понимание светится в его глазах, возвращая мне нервозность. Он лучше меня знает, как напряжённо это будет.

Аякс стучит в дверь и открывает её.

— Готовы?

Я киваю и беру Коннера за руку. Тяну его к двери, впервые будучи опорой, и Аякс выводит нас.

Чёрт побери.

Папарацци прибираются ближе и борются с охраной и полицией, отчаянно желая сфотографировать Милу. Они кричат и орут, надрывно зовут нас.

— Опусти голову и садись в машину, — приказывает Аякс, открывая заднюю дверь, чтобы Коннер мог посадить Милу в автокресло. — Я буду впереди, а Гарет сзади. Нас четверо, и мы обеспечим её безопасность, — он смотрит на меня. — Не позволяй им добраться до тебя.

— Это они должны бояться, если подойдут слишком близко к моей дочери, — я улыбаюсь и открываю дверь. — Кон, опусти шторку.

Я убираю ключи, и Коннер садится рядом со мной.

— Давай, — говорит он, наблюдая, как Аякс выезжает.

Я наблюдаю за чёрным внедорожником на улице. Камеры преследуют нас, это безумный кавардак.

— И с вами такое постоянно? — спрашиваю я.

— В ЛА? Практически. Не везде так плохо. Это только из-за Милы. По крайней мере, они оставят нас в покое во время тура.

— Мне жаль, что мы сделали ваш отпуск сумасшедшим.

— Вы сделали его прекрасным. Сумасшедшим, но прекрасным.

— Хорошо. Потому что твоя дочь находится примерно в пяти минутах от разорения твоего банковского счёта.

— Понятия не имею, о чём ты говоришь, — он лукаво улыбается.

— Нет, конечно, не имеешь. Ты ведь не купишь ей всё, что она попросит, не так ли?

— Игрушка, игрушка, игрушка, игрушка, игрушка, — напевает Мила. — О-о-о, игрушка, магазин.

Я смотрю на Коннера и хихикаю.

— Думаю, ей передался мой музыкальный талант, а не твой.

Он откидывает голову на сиденье.

— Чёрт возьми.

***

С самого нашего вчерашнего возвращения, Мила сидит за чёртовым столом и раскрашивает. Она не обращает внимания ни на какие игрушки, которые купил ей Коннер, её интересует только раскрашивание свинки Пеппы.

Пеппу показывают по телевизору, однообразное хрюканье её семьи и её самой вызывает у меня головную боль. Я подкрадываюсь к пульту и делаю немного тише. Мила смотрит на меня, но ничего не говорит.

Очевидно, раскрасить свинку Джорджа во все оттенки оранжевого и фиолетового более важно.

— Думаю, он сошёл с ума, если хочет взять Милу на концерт именно сегодня. Не похоже, что в ближайшее время она выйдет из-за стола.

— Я ещё не решила, поеду ли с ними в тур, так что это не так уж и безумно, — смотрю на Лейлу. — Просто поехать с ними это так... я не знаю. Немного безрассудно, да? Взять двухлетнего ребёнка в тур по семи штатам и восемнадцати городам на два месяца. Иу.