Грязный свет. Браво Его Величества

Легкий ветер скользил по водной глади, отчего отражавшаяся в зеркале пруда полная

луна принимала необычные очертания. Высокий берег справа и слева был причудливо

украшен склоняющимися ветвями ив, в которых тут и там сверкали огоньки светлячков.

Стайки летучих мышей с едва различимым писком кружили над водой. Цеса наблюдала за

всем этим ночным переполохом, пила вино и терпеливо ждала, когда её собеседница

определится со сложным выбором – изливать душу или нет. С тех пор, как жизнь ведьмы

при дворе окрасилась палитрой работы браво, она обнаружила в себе маниакальное

стремление коллекционировать психологические портреты тех, с кем её сталкивал

дворцовый быт. Джог, Аратим и Джером – наиболее ценные экземпляры, – были уже

достаточно изучены, тщательно законспектированы и положены в архив, так как не

демонстрировали каких-то новых черт характера. Но вот Рута представляла собой пока

еще не распечатанный сюрприз, внутри которого могло оказаться все, что угодно, в том

числе и эксклюзивный набор юного собирателя многогранных личностей.

Задумчивость и молчание Цесы, наконец, произвели должный эффект: Рута глотнула

вина, закурила, выпустила клубок дыма и вдруг начала тихо говорить.

–У Вилестана была младшая сестра. Моя мать. В юном возрасте она влюбилась то ли в

художника, то ли в писателя, который работал в тот момент при дворе. Его Величество,

узнав о беспределе, быстренько продал сестру в жены правителю каких-то отдаленных

земель, чье название я даже не помню уже. Через несколько месяцев гневная делегация

привезла испорченный товар обратно – невеста оказалась не просто бывшей в

употреблении, так еще и беременной. Её хотели казнить, но побоялись политических

конфликтов с крупным государством, поэтому просто обменяли обратно на мешок

тестонов. А потом родилась я, как постоянное напоминание Его Величеству, что он

недоглядел, ошибся. Он очень не любил ошибаться, поэтому спустя несколько лет

отправил её в очередное замужество, где она скончалась от какой-то неизвестной болезни.

А моя жизнь превратилась в постоянную борьбу. Сначала за игрушки, потом за внимание,

потом за спокойствие, а потом и вовсе за жизнь. В четырнадцать меня изнасиловали мои

же одноклассники, поэтому биологического отца своей дочери я не знаю, и никогда теперь

уже не узнаю… – улыбка Руты в этот момент слегка напугала Цесу, настолько

многозначительной она была. Без слов было понятно, что все предполагаемые отцы давно

уже отправились на тот свет, но напоминание о них осталось. Ведьма попыталась

представить себе, что должна чувствовать женщина, чье отношение к собственному

ребенку вот уже на протяжении пятнадцати лет находится между любовью и ненавистью,

но быстро оставила эту затею, поскольку прекрасно понимала, что её опыт пока еще не

позволяет ей судить о таких вещах.

–Я ненавидела её. Родила и не могла на неё смотреть. Не понимала, что с ней делать,

хотела убить её вместе с остальными. Семь… заманчивое число для начала карьеры. Их

могло бы быть семь, но я остановилась на шести. Когда ей было два, я поняла, что скорее

убью за неё, чем причиню ей вред или позволю кому-то это сделать. И мне было плевать

на то, каким образом это чудо вошло в мою жизнь. Через четыре года я вернулась в строй,

на обучение. Користан не задавал лишних вопросов, и дал мне негласный карт-бланш на

осуществление всего, что посчитаю нужным. Знаешь, я долго строила планы мести,

смотрела на спящую мою красавицу и думала о том, в какой очередности они будут

просить у меня прощения. Все оказалось намного проще и быстрее. Не знаю, как

выглядела бы эта история, если бы я не попала в класс, где учился Аратим. В тринадцать

лет он творил такое, что мне в восемнадцать только снилось, так еще и был любимчиком

Его Величества. В общем, без шума мы избавились от шестерых несостоявшихся отцов. А

потом я встретила человека, и мне вдруг безумно захотелось стать обычной, чтобы у него

не было причин от меня шарахаться при каждой встрече. Впервые мне пришлось

придумывать легенду для того, чтобы что-то построить, а не разрушить. Для Користана я

его специальный поверенный, а для мужа – архивариус в библиотеке. У меня стандартный

рабочий день, и только от меня зависит, успею ли я сделать за это время все, что от меня

требуется. Я работаю только в пределах Славца, все остальные поручения отправляются к

Джогу и Аратиму. Так уж сложилось….

–Жизнь во лжи? – это скорее был риторический вопрос. Цеса и сама жила так, заставила

себя забыть, усердно корчила чужие лица, оставаясь собой лишь в короткие моменты

прозрения, вроде этого.

–Это вопрос выбора. Ты сможешь жить с этим? Утром спать с одним, травить,

вытаскивать труп из спальни, а вечером обнимать другого? Если нет, то не стоит и

начинать. Угрызения совести, чувство вины – все это бред. Я лгу, каждый день, даже когда

молчу, все равно лгу. Каждый день я приношу свою ложь домой и прикрываю её другой

ложью. Я делаю все, чтобы мой шаткий мир, построенный на обмане, был подкреплен еще

одним обманом, и еще одним. Ложь цементирует твою способность поддерживать легенду,