Грязный свет. Браво Его Величества

Мальчишка в заляпанном фартучке и башмаках на два размера больше зажег

дополнительные светильники. Разносчицы, видимо, размножались почкованием, и к двум

предыдущим дамам с формами прибавились еще три с похожими характеристиками.

Несмотря на то, что грудью они могли пробивать стены, а задницей толкать баржи по реке,

они очень прытко передвигались между столами и посетителями, так что Цеса удивлялась,

как до сих пор ни одна кружка или тарелка не оказалась задетой чьей-нибудь пятой точкой.

Опьяневшая от крепкого вина, ведьма уже не успевала следить за передвижением людей

по залу. Она упускала из виду новые лица и все чаще смеялась над саркастичными

замечаниями Джога. Аратим также позволил себе расслабиться, грея в руках стакан с

виски. Он улыбался, наблюдая за своими спутниками и не забывая прислушиваться к

разговорам, которые велись за другими столами. Ведьма подозревала, что, несмотря на

свою веселость, Джог также ловит каждое слово и тщательно фильтрует информацию,

поступающую извне. Цеса пока еще не ощущала себя причастной к этому увлекательному

процессу, поэтому просто пила вино, заедая его копченым сыром и поддерживала

бредовый диалог с браво.

Джог картинно отпил сливовой водки, со стуком поставил стакан на стол, взмахнул

рукой и мечтательно произнес:

– Хотел бы я быть рыцарем. Я бы напивался, катался по замку на коне в одних кальсонах

и орал бы, что люди уже не те, где верность богу и короне. И периодически падал бы с

лошади в грязь. А крестьяне такие: «Вот, милорд-то наш, опять надрался, как свинья»… -

Цеса чуть было не подавилось вином, представив себе эту красочную картинку, и решила

поддержать неожиданный порыв Джога.

–Во-во! И я так хочу! Только мне больше подойдет придворная дама! – Аратим повел

бровью и неопределенно хмыкнул с интересом глядя на Цесу.

–Тогда я буду вваливаться в твои покои в грязных кальсонах, и блевать, признаваясь в

вечной любви. А ты такая: «Ах, оставьте, милорд!», а я такой: «Отсосать не помешало

бы…» – Джог хитро улыбнулся, всем своим видом намекая на то, что неплохо было бы

поупражняться в остроумии. Ведьма решила, что уж на этот раз она точно не ударит в

грязь лицом. Она улыбнулась в ответ и продолжила развивать тему сложных

межличностных взаимоотношений в условиях устаревших нравов и обычаев.

–А я тебе такая: «О времена, о нравы! Печально, мой друг, но вы идете прочь из моих

покоев!» – Цеса изо всех сил старалась не смеяться, Джог подхихикивал, а Аратим

наблюдал за всем этим с нескрываемым интересом. Ему казалось, что его план начал

работать, и эти двое вполне смогут успешно сосуществовать друг с другом.

–А я: «Не должно благородного лорда оставлять без оральных ласок. Немедленно

приступите, миледи!». И снова блюю. Ну, а ты что – замок и земли-то мои, встаешь на

коленки, и я снова блюю… – отвратительная картина, которая тут же нарисовалась в ярком

воображении Цесы на удивление не вызвала в ней отрицательных эмоций. Даже наоборот

ей, кажется, стала понятна странная изюминка юмора Джога.

–А моя рука тянется за кочергой, которая стоит возле камина, и вам, сударь, прилетает

эта кочерга аккурат в блюющее лицо! Ты кричишь, продолжаешь блевать и истекать

кровью, а я тебе такая, мол, вот, милорд, до чего вы довели прелестную барышню,

извольте удалиться теперь! – Аратим позволил себе посмеяться, посмотрев на Джога в

стиле: «Ну, давай, ответь ей что-нибудь стоящее, на что она уже не сможет возразить!».

–Нет, ты вся в блевотине и крови, а я заваливаюсь спать в лужу блевотины, заодно

обделавшись. – Джог, как истинный боец слегка отступил, вызывая у противника ложное

чувство того, что он готов сдаться. Цеса повелась.

–А я иду принимать ванну с благовониями и устраиваюсь спать в других покоях. –

Интонация Цесы намекала на завершение фантазии, но Джог, опустошив стакан, хитро

глянул на Аратима, как бы говоря: «Сейчас посмотрим кто кого!».

–Потом я просыпаюсь со стояком, вытряхиваю говно, нахожу тебя, задираю платье,

делаю свое грязное дело и ухожу восвояси, воняя перегаром, говном и блевотиной. До

следующей пьянки, драгоценная миледи! – Цеса почувствовала на себе всю силу

интеллектуального нокаута, и ей ничего не оставалось, кроме жалкого реванша. Хотя, она

уже понимала, что его проиграет.

–Кто тебе сказал, что я сплю одна? И в платье? И что дверь в покои открыта? Херушки

Вам, милорд! Вы уходите, воняя, в закат следующего дня, так и не найдя, кого бы поиметь!

–Я знаю, кто, где и как находится в покоях, а просыпаюсь я к обедне, так что

подотритесь, и пусть служанка уберет блевотину и говно из спальни.

Цеса даже не подумала продолжать выстраивать эту занимательную историю, потому

как ничего более остроумного, чем Джог, она не смогла бы уже придумать при всем своем

желании. Она внимательно на него посмотрела, думая лишь об одном: «У него есть, чему

поучиться». Аратим картинно поаплодировал браво, Джог по-шутовски поклонился.

–Учись! – Аратим кивнул головой в сторону мастера словесных экзерсисов.

–Дай бумажку – первую лекцию записать не на чем! – съязвила Цеса, скептически глядя