Грязный свет. Браво Его Величества

Иногда он казался беззаботно веселым, эдакий рубаха-парень, с которым хоть в бой, хоть на свадьбу. В более мрачные дни он включал философа и задавал темы о превратностях жизни и судьбы, или беспринципного ублюдка, который с легкостью рассуждал о возможности применения ядов к менее достойным людям. Периодически на него нападала мания величия на фоне ярко выраженного комплекса неполноценности. Тогда Джером с презрением отзывался о сильных мира сего, позволял себе рассуждения о классах, о достойных и недостойных, ругался тварями и дерьмом. Хорошее настроение способствовало рождению в нем героя-любовника, флиртующего, остроумного и немного нахального. Иногда, в зависимости от дозы принятого на грудь, несколько масок сменялись в один вечер, каждый раз доводя своего обладателя до крайности. Он мог ожесточенно рассуждать о том, что все виноваты в его несостоятельности, что он достоин большего и все ему должны. После резонных реплик Цесы по поводу кузнецов счастья и строителей судьбы, он слегка успокаивался и переходил на философский лад, непременно достигая очередного апогея в своих умозаключениях, что снова приводило к смене маски.

За столь недолгое время Цеса успела собрать достаточное количество двусмысленных и прямолинейных реплик по поводу некоторых обстоятельств при дворе, которые требовали тщательной дальнейшей проверки. Донесенные до Аратима эти догадки сразу же превращались в задания, и список дел ведьмы неустанно рос, а блокнотик, заведенный специально для этих случаев, был заполнен уже наполовину. Приближалось окончание срока заключения Кристианы в кукольной тюрьме. Спустя месяц Користан собирался перевезти её в пригород на сохранение к двоюродному брату Джога, славившемуся определенной скрытностью, преданностью Его Величеству и немалой силушкой. С одной стороны для Цесы это явилось облегчением, ибо теперь она могла приступить к перечеркиванию пунктиков заветного блокнотика. А с другой стороны этот факт вызывал у ведьмы непреодолимое желание завыть от тоски, ибо кто, кроме Крис, одарит её такой теплой доверительной атмосферой и вкусными завтраками?

Этот солнечный день ничем не отличался от других. Цеса продрала один глаз, когда восходящее светило пощекотало лучиком её щеку. С тяжелым вздохом ведьма поняла, что ей вновь придется наспех смывать с лица следы похмельного утра и мчаться на пробежку до дома Кристианы. Организм протестовал, желудок возвещал о немедленном приеме пищи, синие круги под глазами напоминали о недостатке сна, а тяжелая голова отказывалась принимать факт неминуемой физической нагрузки. Оценив свое состояние, как поражение нервной системы средней степени тяжести, Цеса приказала себе не ныть.

Она быстро натянула вчерашние штаны и кофту и, запихнув в рот кусок полуночного бутерброда, помчалась вниз по лестнице, на ходу натягивая куртку.

На первом этаже ей на глаза попался Лотий, встретить которого в такой ранний час было практически невозможно, а потому данное рандеву можно было смело назвать дурным предзнаменованием. Цеса с удивлением проследила за семенящей фигурой придворного мага, просвечивающей иссиня-черным костюмом сквозь перила балюстрады, и даже перестала жевать. Что могло понадобиться этому странному типу в шестом часу утра за стенами дворца? Однако желание проследить за ним было напрочь стерто долгом и ответственностью, и Цеса припустила к дверям, потом вдоль по аллее и очень быстро оказалась на улице, ведшей вниз, к южным воротам. Смутное ожидание надвигающейся опасности все это время сопровождало ведьму, отдаваясь неясным тонким звоном в глубине души.

День обещал быть жарким. На придомовой аллее приветственно распускались — просыпались бутоны роз, благоухали гроздья ягод и плоды спелых груш. Тут и там с ветвей деревьев слышались радостные птичьи призывы порадоваться яркому солнышку.

Цеса оглянулась по сторонам, более внимательно, чем обычно, изучила подходы к дому, обошла строение вокруг, на всякий случай, проверив ловушки, и в очередной раз с сомнением взглянула на злополучный балкон.

Внутри было тихо и пусто, как, впрочем, и всегда, когда в гости не наведывался Его Величество. Первый этаж безмолвствовал, по второму, насвистывая, прогуливался Джог в одних штанах и в поисках чего-нибудь съедобного. Он приветственно кивнул Цесе, указал рукой в потолок, а потом смешно сложил кулачки под щечкой и изобразил спящего человека. Ведьма кивнула, давая понять, что жалкая пантомима донесла до неё смысл посыла браво.

— Где бляха муха она прячет еду? — шепотом возмущался Джог, попеременно открывая все шкафчики просторного холла.

— На третьем этаже, на кухне. Так что расслабься. Пока красавица не проснется, ты будешь голодным. — Констатировала Цеса, с сожалением вспоминая свой полупережеванный бутерброд.

— Красавица прихворнула, кстати. Вчера был жар. Сегодня придет Тима со своими травками, будешь отпаивать.