Грибная история

Валентин кинулся ко мне, сжимая кулаки, но длинные ветки ели, стоящей рядом, уже потянулись к нему, схватили его, и моментально опутали. Толстая ветка обвила его шею, затягиваясь всё туже и туже. Он с ужасом смотрел на меня, но скоро взгляд его стал мутным и безжизненным. Он упал под ель, и она укрыла его своими густыми ветвями. Я сняла с него оберуч, ещё не зная, как снять с него клеймо хозяина. И сотворила вторые покрова.

На следующий день мы с мамой сотворили над тем, что осталось от Валентина третьи покрова, предварительно взяв кость из его руки, закрыли её на замок, чтобы тот, кто найдёт останки его, снова не оживил его. А теперь кость его, как только ты открыла замок, сразу исчезла. Значит, жди, появится тот, кто захочет найти Вереду.

— Но ведь вы оберуч сломали? — Спросила Вера.

— Да, он стал просто погнутым гвоздём, и он лежит в доме. Теперь он отпугивает незваных гостей. Но таких оберучей, знаешь, сколько можно наделать тому, кто умеет это делать?

— Бабушка, и что теперь будет? — Вера с испугом глядела на бабушку.

— Посмотрим. Я вчера была там, свечение очень слабое, боюсь, Вереда уже зашевелилась. Пришёл мой черёд. — Бабушка отвернулась к окну — Поможешь мне приготовиться.

От этих слов Вере стало не по себе. Хоть она ещё и не понимала, что имеет в виду бабушка, но то, что это будет что-то страшное, она это уже чувствовала. И не ошиблась. С самого утра они с бабушкой вместе выполнили все дела по хозяйству. Митьке бабушка надавала столько заданий, что тот непонимающе смотрел на неё, но не отказывался. Потом бабушка достала из сундука чёрное платье, тонкую шаль с длинными рясами, новые туфли. Она достала из-под матраса тоненькую тетрадочку и протянула Вере:

— Внимательно всё изучи, не торопись, у тебя будет время. У меня его уже нет. Будешь всё делать так, как здесь написано. Пока прабабушка жива, если что не понятно, спрашивай у неё. Но очень на неё не надейся, стара она, и память её давно подводит. Сама старайся во всём разобраться. Не так я хотела тебе передать всё, да видно, судьба такая. Ничего, справишься. Ты последняя в нашем купне. Никого больше не осталось.

Бабушка Клава подсела к бабе Анне, и та ей долго гладила руку, и из старческих её глаз капали на светлый передник крупные слезы. Вера стояла рядом, и у неё тоже по щекам бежали слёзы, ей было жалко бабушку, она понимала, что та навсегда уходит из их жизни.

Бабушка достала из стола небольшую бутылочку, ножом поранила себе палец, наполнила своей кровью половину бутылочки, потом сказала, что и Вере надо тоже так же сделать, чтобы смешалась их кровь. Потом она убрала бутылочку в карман юбки, присела на стул возле двери, кивнув Вере, чтобы та тоже села рядом. Они сидели в тишине дома, и только большие часы в комнате отсчитывали последние минуты, которые бабушка доживала в своём доме.

В лесу бабушка Клава замедлила шаг и взяла Веру за руку:

— Вера, как только я скажу слова, меня затянет под землю, к Вереде. — Почувствовав, как дёрнулась испуганно Верина рука, она строго сказала — Не вздумай кричать или реветь! Я исполняю своё предназначение. Я всегда знала, что этот день настанет. Вылей содержимое бутылочки на то место, где я была. В следующий раз принесёшь свою кровь. Там, в тетрадке, всё написано. — Она грустно усмехнулась — Теперь всегда будешь делиться со мной своей кровью. Если, конечно, хочешь спать спокойно. За прабабушкой хорошо ходи. Ей недолго осталось.

Всё дальнейшее происходило, как в страшном и долгом сне. Они с бабушкой вышли на поляну. Вся поляна была словно перепахана, трава вырвана с корнем, кругом валялись сломанные ветки, как после урагана.

— Вот нечистый! — Запричитала бабушка — Ведь не достал всё равно, так специально всё вздыбил, чтобы место обозначить, значит ещё сюда придёт, с подкреплением. Надо торопиться. Стой пока здесь, за мной не иди.

Она подошла к большому камню, который выступал на западной стороне поляны, стала к нему спиной, и заговорила, подняв руки к небу:

Ножом тебя высекаю

На горячие угли выкладываю

Закрываю водной гладью…