Грибная история

— Да я что, надо было самим прийти! — От неожиданности Люба Шубина попятилась — Вот, я захватила чекушку, у меня ещё с того года осталась. — Она достала из кармана кофты бутылку, наполовину заполненную водой.

— Крещенская? — С подозрением уставилась на неё баба Тоня — Откуда она у тебя?

— Крещенская, мне дочка из города привезла, я её сама просила. Она ходит в церковь, хоть редко, да ходит. А на крещенье обязательно. А что случилось-то?

— Бабушка, я же тебе говорил, что Ольга Ивановна хочет убить лешего, который нас тогда плутал. — Заныл Паша.

— Да подожди ты! — Отмахнулась от него Люба. — Какого лешего вы собрались убивать? И как?

— Ты помнишь бабку Клаву, как она пропала? — Спросила баба Тоня — Так она с тех пор сторожит в лесу ту нечисть, которая у нас тут всякие безобразия вытворяла. И Вера Кудинова должна её подменить. А профессор из города, друг Анфисин, подсказал, как нам совсем избавиться от нечисти, навсегда. Помнишь, когда туристов задушили, милиционер, который по деревне ходил, всех расспрашивал, сказал, что странно, нигде никаких следов не осталось, только от самих погибших. И сказал, что пахнет в палатке плесенью.

Люба протянула Анфисе бутылочку со святой водой. Потом она повернулась к Пашке и строго ему сказала:

— Смотри, по деревне не болтай! И домой иди, без тебя разберёмся.

— Ну, бабушка! — Затянул Пашка, но бабушка развернула его и со шлепком отправила со двора.

— Так это на макушкиной поляне? — Спросила она.

— На ней, на самой. — Подтвердила баба Тоня. — Место там такое, поганое.

— А почему Клавдия его сторожит? — Продолжала допытываться Люба.

— У неё семья всегда этим занималась. — Ответила Анфиса — Выбраны они были. Сначала лес сторожили, а потом, когда эта нечисть здесь поселилась, её начали держать в земле, чтобы она не разрасталась.

Мы ещё немного постояли во дворе у бабы Тони и пошли домой. Только мы завернули на нашу улицу, у меня резко стало холодно ногам, словно я в прорубь провалилась. Я опустила глаза, и увидела, что я стою не на дороге, а посреди леса, одна, и ноги у меня по щиколотку в земле. Я хотела переступить, чтобы выбраться из земли, но не смогла сделать ни одного шага. Я огляделась. Тот, кто меня унёс сюда, должен сам появиться, или показать мне то, что я должна знать. Среди плотных веток елей я увидела движение. И свет. От деревьев отделился лёгкий силуэт, и по мере приближения ко мне стал уплотняться, и прямо передо мной оказалась высокая женщина с рыжей косой, лежащей у неё на плече. Глаза у неё были зеленоватые, какие-то прозрачные, но живые и внимательные. Длинный сарафан был расшит серебряными узорами, словно письменами. Она склонила голову набок и оглядела меня.