Грибная красавица (СИ)

Я схватил графин с водой, набрал в рот воды, развернул девицу и прыснул ей в лицо. Девица опять что-то пробормотала, попробовала отмахнуться от меня, потом свернулась клубком и захрапела дальше. Моему взору представился предательский вырез ее платья во всей красе. Вот дрянь! Я попытался повернуть ее, но ткань ее платья была настолько тонкой, а крой обтягивающим, словно вторая кожа, что подчеркивали ее упругую девичью грудь. Поэтому я просто натянул на нее покрывало с головой, чтобы не видеть. Но перед глазами все равно стоял откровенный вырез, демонстрирующий сквозь тонкую ткань кружева изящную спину и ямочку над… Демон! Я вцепился себе в волосы, отвернулся от девицы и сел на пол, прислонясь к спинке кровати. Спокойно! Я прикрыл глаза, успокаивая дыхание, погружаясь в спасительную пустоту медитации и молитвы. Мне просто надо дождаться, когда закончится прием. А судя по происшедшему, он закончится раньше положенного. А когда все гости разъедутся, я просто погружу ее в экипаж и доставлю домой. Пусть у ее братца болит голова за свою непутевую сестру. В дверь постучали, это вернулся слуга, который нашел накидку. Он казался несколько разочарованным, что не застал пикантной сцены соблазнения добродетельной девы.

Я горько усмехнулся. Можно только представить, что завтра мне выскажет его святейшество, кардинал Ветре. И хотя формально Святая Инквизиция была автономной структурой, тем не менее, высокий церковный сановник имел право отдавать приказы инквизитору вроде меня. По слухам, кардинал Ветре был очень суров и праведен, имел большое влияние, а еще он не выносил женщин на дух. Мое назначение в этот город вообще могло бы не состояться, а произошло только потому, что на это место прочили инквизитора-женщину. Но кардинал Ветре был категорически против. После выходки этой мерзавки на приеме и ее открытого неуважения к его сану он, должно быть, уже жалеет, что согласился на мою кандидатуру.

Мне на плечо с кровати свесилась рука девицы. Вот же гадость! Я брезгливо убрал ее руку обратно под одеяло.

Дотащить девицу до экипажа оказалось чрезвычайно сложной задачей. Слуги не могли мне помочь, капитан Лунтико проводил дознание и опросы среди челяди, так что мне пришлось тащить девицу самому. Я перекинул ее руки себе через плечо и взвалил девицу на спину, словно куль с мукой. Хотя весила она все же значительно больше. Медленно покачиваясь под тяжестью ее тела, я шагал по двору к экипажу, проклиная все на свете. Ее голова покачивалась в такт моим шагам, и моя щека горела от прикосновения к ее щеке. Сквозь ткань моей мантии и ее платья, я отчетливо слышал мерное биение ее сердца. Извозчик услужливо помог мне открыть дверцу, и я запихнул девицу в экипаж. Я опрометчиво решил, что самое неприятное уже позади, но когда девица завалилась на меня на очередной выбоине на дороге, не сдержался. Просто отпихнул ее от себя, и она сползла на пол экипажа. Несколько минут я со злорадством наблюдал, как она ударяется головой на каждом повороте или кочке, но потом мне стало совестно. Я поднял ее, усадил обратно, стряхнул пыль и грязь с платья. Она опять завалилась мне на плечо. Я подумал немного и уложил ее голову себе на колени, придерживая на ухабах. Смотря на ее безмятежное лицо, я гадал, что же именно творится в ее безумной голове? Неужели она действительно видела мертвую девочку? Если да, то каково это жить с такими видениями? Повинуясь мимолетному желанию, я провел пальцем по ее полным чувственным губам. Как же ловко она меня провела! Ведь специально накрасилась самым ярким и вульгарным цветом, чтобы я обратил на это внимание и не удосужился повнимательней осмотреть ее наряд! Хитрая лиса! Лиса! Меня прошиб холодный пот, где ее клятая накидка? К счастью, накидка обнаружилась на полу. Я поднял ее и набросил девице на лицо — чай, не задохнется, а мне спокойней.

По приезду мне опять пришлось взваливать девицу на спину и тащить к дверям. На пороге меня встретил Антон, который возмущенно уставился на меня.

— Что вы сделали с моей сестрой? Что с ней?

— Ничего, она просто пьяна, — прокряхтел я со злостью.

— Как вы могли ее напоить? Ей же нельзя!

Мое терпение лопнуло. Я отпустил девицу, и она рухнула прямо на мостовую перед крыльцом собственного дома.

— Я ее напоил?!? Довольно с меня этой ненормальной! Вы знали, что она учудила на приеме? Как вы, ее брат, могли позволить ей пойти в таком виде на прием? Она же опозорила себя и меня заодно!

Антон бросился к сестре, попытался ее поднять, а я со злобным удовлетворением наблюдал за его потугами.

— Что, тяжело? — я в притворной заботе склонился к нему. — А каково было мне тащить вашу сестричку с приема, а? Пфф… И передайте ей, когда очнется, что я более не желаю ее видеть, никогда. Наш договор расторгнут.

Я выпрямился, развернулся и уселся в экипаж, приказав трогать и не обращая внимания на его возмущенные вопли.