Гридень 3. Экспансия

Чего только человек во гневе не выдаст! Оказывается, Юрий написал в Константинополь, чтобы спросить про отношение к Братству у патриарха и василевса-императора? Какой молодец! Не решается обрушиться на нас, так как Братство вроде бы под защитой русской церкви. Но русской то она еще не стала и Климент Смолятич-митрополит, по сути, узурпатор митрополичьего стола, пусть и поддержанный епископами Руси, но нет у него благословления константинопольского патриарха.

В таком ключе, весьма возможна религиозная война на Руси, инициатором, вернее, первопричиной которой станут мои действия. Возьмет, да подымет знамя истинной, греческой, церкви Юрий Владимирович, к нему присоединиться вассал Византии — Галич, там еще найдутся желающие. Те же черниговские и новгород-северские Ольговичи обиженные на Изяслава пойдут за Юрием Ростовским. Опять Смута… Нет, кончать нужно с Долгоруким.

Через два часа большой обоз из почти пяти десятков возов и более чем четырех сотен людей уходил из Кучково. Люди оставляли свои дома для полного разграбления княжескими воинами. Я забирал всех ремесленников, которые только остались в живых и не додумались вступать в ряды боярских дружинников. Забрал я и почти шесть десятков ратников, которые поспешили дать клятву Братству, пусть я и был против такого. Эти воины даже предоставили грамоту от Волынского князя, который и послал их для вступления в Братство. Пусть пока идут со мной, но без серьезных испытаний на верность и прочность, они не станут братьями.

А еще… в крытой повозке, на манер используемых в этом времени половцами, ехали три человека, явно не военных, да и с такими руками, что и в ремесленники их не определишь. Эти руки может только веретено, да иголку держали. Это была тетка Марфа, взять которую слезно попросила Улита, сама дочь убитого боярина ну и наследник Кучково — Яким. Земельное право на Руси сильное. Если наследник есть, а еще есть за ним сила, то можно и обратно усадить представителя рода Кучки в Кучково, даже если тут уже будет Москва.

На выходе из городка, нас не проверяли, хотя при погрузке вещей и ценностей споры возникали. Я демонстративно запрещал брать серебро и золото. Был же уговор об этом с князем. Но вот шкуры, бронзовые предметы, свечи, ткани, одежды, в том числе и сундуки боярина, это оставлять не могли, забирали. А еще много комплектов вооружения, доспехов, стрел и луков.

Князь не удосужился попрощаться, лишь прислал своего наручного, чтобы тот передал небольшой пергамент, на котором было написано, нет… предписано воеводе явиться пред ясные очи князя и объясниться. Это можно было бы счесть и за унижение, так как Иван Ростиславович ни разу не вассал, не боярин Юрия. Но точно пока обострять не нужно.

Забрать всех людей мне не дали. Какого-то оружейника, видимо, прославленного, княжич Андрей Юрьевич сам вытянул из обоза, чуть ли не начиная битву с моими братьями-ратниками. Но и без такого мастера, даже на вскидку, было немало ремесленников, которых еще нужно пристроить к делу, да жилье предоставить. Придется рубить избы прямо зимой.

— Были среди боярских ратников, кто сбежал? — спросил я, поравнявшегося со мной Боброка.

— Были, — отвечал десятник.

— Это хорошо, на них, если что и подумают. Сделай, наконец, что должно! Но только уйти, если что от погони, или подожги свое лицо, чтобы не признали, если провалишься, — сказал я Боброку и оставил его, поспешил высказать свое «самое-самое» удовольствие Улите.

Мы уже в четырех-пяти верстах от Кучково, можно особо и не скрываться в повозке. А так ли эта девушканужна воеводе? А так ли он нужен ей? А мне? Нужна ли?

Глава 4

* * *

Боброк был из людей, которые не могут служить, если не понимают за что и во имя чего это делают. Пытливый ум парня требовал разъяснений, почему именно так нужно поступать, а не иначе. Между тем, о чем сам десятник не особо догадывался, он был внушаем, поддавался уговорам и манипуляциям. Достаточно было затеять с Боброком разговор, с толикой пафоса, выразительности фраз, приправленный аргументами и фактами, и десятник быстро проникался, становился ярым сторонником того, что ему внушают.

Но нельзя сказать, что подобное — это лишь отличительная черта самого десятника, нет, это такое время на дворе, полное суеверий и еще не привитое качественной прививкой от лжи, хитрости, лести и других приемов одурманивания сознания человека. К чести людей средневековья, нужно сказать, что и в далеком будущем, так же далеко не всегда действовала прививка. И там будут секты, зомбированные сознания, уловки и обманы политиков, в которые все равно многие люди верят. Ну а как же иначе? Если не верить всему и каждому, то и сойти с ума можно.

Так что-то, что собирался сделать Боброк — это, как он для себя решил, его собственное дело, его миссия. Ну а как же? Ведь главное — это сильная, неделимая Русь, способная стать большим, чем есть на данный момент. Свары князей не дают возможности русским землям прирастать. Значит, нужно мирить князей, или отправлять на Суд Божий.