Гридень 4. Взлет

Выждав время, не реагируя на откровенный саботаж, я показал и Стояну и всем остальным, что они не пупы земли, что тот же Боброк в подлом бое выстоит против матерого воина-десятника, что и случилось, а сотник Боброк даже пару поединков у Стояна выиграл. Ну а после размялся и я. Я тогда не щадил ни Стояна, ни его людей, которые на паре стоянок при переходах и глаз мне подбили в спаррингах и зуб выбили.

Но таков мужской коллектив. Тигр всегда должен доказать, что он главный, если только у этого тигра нет фамилии Рюрикович, которая даже в еще оформляющемся сословном русском обществе играет немаловажную роль. Между тем, князья нынче такие, что тренируются за двоих, чтобы не упасть в грязь лицом.

— Вам понятно? — спросил я у Стояна и его десятка.

— Да, тысяцкий, — задумчиво отвечал Стоян.

— Что тебя смущает? — поняв, что есть сомнения у десятника, спросил я.

— Огонь греческий пригодился бы нам при обороне. Я видел, как он остановил приступ тяжелых ратников. Жалко тратить на корабли это, — признался Стоян в своей жадности.

— Попробуй сохрани! — сказал я.

Через час, когда только-только начал алеть рассвет, к берегу реки, со стороны заводи, где было обильно кустов, подтянули плоты. Всего смастерили двенадцать таких плавательных средств, на каждом из которых размещался десяток воинов, отобранных, кто более остальных демонстрировал хорошие навыки в подлом бою, владел искусством метания ножей, лучники.

Плоты располагались чуть выше по течению, что давало возможность зайти вражеским кораблям с кормы. Это минимизировало возможности противника дистанционно расстреливать приближающуюся для себя опасность. Между тем, на плотах были щиты, которые должны были держать стрелу, ну и палицу.

— Доволен? — спросил я Геркула, когда послышался плеск воды от спускающихся в Днепр плотов.

— Посмотрим, — скупо отвечал витязь.

Довольство Геркула могло быть связано с тем, что уже скоро он опробует катапульты в бою.

Три катапульты были готовы к использованию и Геркул приготовился дать команду обслуге на атаку. В чаши катапульт были загружены камни, булыжники весом в полкилограмма и более. Каждый механизм должен был выпустить от десяти до пятнадцати таких снарядов. На глаз замеряли расстояние, постарались учесть то, что камни полетят с горы, так что можно рассчитывать на частичное накрытие уже с первого залпа.

Вот уже плоты стали выворачивать в направлении вражеских кораблей, выходя из кустов и лавируя между особо заросших водорослями мест, но мы не пускали камни. Не было видно паники, суеты на вражеских кораблях, что давало возможности подойти ближе и получить чуть больше шансов на победу.

Через минуты три после начала выдвижения плотов, на кораблях послышались крики и стали зажигаться факелы, несмотря на то, что сумерки уже вполне позволяли рассмотреть цели.

Я ухмыльнулся, посмотрев в сторону Геркула, предоставляя возможность распорядится именно витязю.

— Отпускай веревки! — истошно заорал грек, что было явно избыточно и хватило бы и менее эмоциональной команды.

Раздался глухой звук, рычаги катапульт резко выровнялись и в небо устремился поток камней. Все завороженно пытались провожать взглядом снаряды, ставшими плохо заметными в предрассветных сумерках.

— Есть! — раньше, чем донесся треск ломающихся корабельных досок, отреагировал Геркул.

Не все, но с десяток камней в разных степенях, ударили по вражеским кораблям. Где-то был сбит припущенный парус, иные ударялись в ладьи по ватерлинии, несколько камней угодили на палубу и явно враг уже понес потери. Но большинство камней, все же угодили в воду, не причиняя вреда неприятелю.

— Поправки! — использовал введенной мной слово Геркул. — Вторая натяжка до третьей отметки и порок налево сдвинуть на полпальца [Порок — общее название катапульт и баллист на Руси].

В свете факелов было более чем отчетливо видно, что враг опешил от такого камнепада, вероятно, сейчас решают, что делать. Тут у них три варианта: самый лучший, для нас, это, конечно, чтобы неприятель сдался; второй — продолжать сопротивление, имея шансы на победу, но так… призрачные. Был и третий вариант — попытаться сбежать.

По последнему сценарию у неприятеля все бы получилось, пусть и не сразу, так как понадобится время сесть за весла, а речные воины только пробуждались, да и весла были сложены внутри кораблей, ну и достать канаты с привязанными к ним большими камнями. Каждый корабль скинул таких по пять-семь штук. Можно отрубить канат, но тогда лишиться весьма даже ценного каната, как и возможности для корабля в дальнейшем становиться «на якорь».

А еще в нашу пользу работало элементарное упрямство и отвага врага. Как известно, сложно найти ту линию, когда заканчивается отвага и начинается безумство.

— Бей! — прокричал Геркул уже через минуту после первого выстрела.

Слаженно работают расчеты порожников. Но мы все действия отрабатывали до автоматизма и пока одни еще только крутили рычаги, создавая натяжение, другие подготовили камни, которые оставалось только вложить в чашу.