Грифон

Все-таки дорога закончилась, как заканчивается все во всех мирах, и такси замерло у знакомого дома, окруженного высокой белой стеной. По нашим часам было пять минут до полудня, так что, несмотря на все задержки (весьма приятные, надо сказать, и это не про пробки на дорогах), мы оказались на месте вовремя.

Я позвонил в дверь, подождал — несколько минут простоял молча. Ответа не было. Потом подошел к входной калитке, заметил, что та слегка приоткрыта — между стальной дверью и кирпичным столбом была щель шириной в сантиметр. Приложил к губам палец и тихо прошептал:

— Стой тут, не двигайся!

Затем оглянулся по сторонам — рядом с домом было что-то вроде парка, или этакого заброшенного садика на склоне горы. В десяти метрах от дороги стояла старая будка, что-то вроде ржавого ларька для продажи сигарет. Быстро подойдя к этому ларьку, я еще раз аккуратно оглянулся по сторонам — нет ли лишних глаз, а затем быстро подсунул мешок с монетами под металлическое днище ларька, замаскировав щель листьями, мусором и землей. Василиса все это время недоуменно смотрела на меня, не понимая, что происходит, а когда я подошел, тихо спросила:

— Ты чего? Что случилось?

— Калитка открыта! — так же тихо сказал я. — Старик не мог оставить калитку открытой! Важная сделка, вопрос безопасности, а он не может быть таким лохом. Чую, что-то не так. Держись ко мне ближе, никуда не отходи. Иди за спину и возьмись за мой ремень, пойдешь на буксире.

Я легонько толкнул калитку — тяжелая стальная дверь медленно распахнулась, и мы перешагнули через порог. Калитку притворил, но не защелкнул на замок — на всякий случай, вдруг придется быстро бежать. Засыпанная мелким щебнем дорожка вела к дому, тихому и сумрачному. Входная дверь тоже была открыта, распахнута настежь, и я, прислушавшись, крикнул в дверной проем:

— Эй, есть кто-нибудь? Хозяева, есть кто-то? Ээээй!

Не дождавшись ответа, вошел в дом, и тут же у меня в голове вспыхнул яркий свет, после чего наступила полная тьма.

Пробуждение было неприятным — в ушах звенело, а когда я открыл глаза — изображения двоились, будто я смотрел через какую-то линзу. Сосредоточившись, я унял скачущие мысли и едва не задохнулся от боли. Поднес руки к голове, чтобы потереть виски, — в руке был зажат какой-то предмет, в котором я без труда узнал нож. Клинок испачкан в крови, руки в крови, все в крови — одежда, пол, лежащая рядом Василиса.

Бросил нож и кинулся к ней, ощупывая пульс. Она была жива, а в руках держала дробовик, наподобие того, из которого я стрелял у демона в гостях. (Кстати сказать — по приходе в гостиницу мы вызвали полицию в нарколабораторию. Конечно, засветили магзеркало этим обращением, но оно все равно было на левого человека, так что не страшно.)

Повернул голову влево и увидел то, что в общем-то и ожидал увидеть, — пять трупов. Хозяин и хозяйка — у них было перерезано горло и три мужчины — один лет пятидесяти в дорогом костюме, два молодых — лет около тридцати каждый. Один из них держал в руке пистолет, второй просто лежал и смотрел в потолок мертвыми глазами.

Быстро оценив ситуацию, я бросился к столу, сорвал скатерть и протер брошенный мной нож. Затем вынул из рук Василисы дробовик, тоже вытер отпечатки и отбросил в сторону. Подняв жену на руки, она так и находилась в глубокой отключке, пошел к дверям — убийца, оглушивший нас, оттащил нас подальше в дом, в кабинет хозяина. Голова страшно болела, но мне хватало соображения понять, какой дурацкий шаг я сделал — надо было запустить духов, чтобы осмотреть содержимое дома, а не переться туда самому. Но что теперь делать? Что сделано, то сделано. И теперь нужно было уйти отсюда как можно незаметнее.

Не удалось. Едва я появился в дверном проеме, сразу узрел несколько автоматных стволов, направленных на меня со всех сторон. Меня сбили с ног, и я плюхнулся прямо на щебенку. Попытки воззвать к духам не имели никакого результата — я как будто потерял все свои способности. Вернее, не я, а тот, кто сидел во мне, — Арн.

— Эй, Арн, Арн, ты где там?! — крикнул я про себя, шевеля руками в застегнутых на спине наручниках. — Арн, откликнись!

Внезапно, заикаясь, пропадая и вновь появляясь, будто в прерывающейся телевизионной передаче, ко мне прорвался далекий голос грифона:

— Подругу за ру… за ру… бери! Бери за руку! Скорее!

Я с трудом дотянулся до бесчувственной Василисы и взял ее запястье сжатыми стальными наручниками руками. И тут — мир завертелся, закружился, вспыхнули огни, меня резко затошнило, но я справился со своим позывом. Василиса была рядом, я ощущал ее руку и вцепился в нее, как в спасательный круг. Как ни удивительно — наручники куда-то исчезли, и я мог держать жену за руку легко и свободно. Сколько все продолжалось — я не знаю. Может, секунду, а может, часы.

Мы приземлились в грязную лужу на краю болота, распугав тучу комаров, тут же набросившихся на меня с таким остервенением, будто не жрали сотню лет. Я с руганью погрузился в эту самую лужу по самое горло.