Григорий без отчества Бабочкин

Я даже не оглянулся, чтобы посмотреть, убежала ли Милена. Я думал, если сейчас оглянусь, то убегу сам.

А потом открыл дверь в туалет. ||

▶ Почему я не убежал? Ведь мог бы. Так многие говорили.

Но на самом деле – нет. Я не мог его там оставить! Плохого, хорошего – не важно.

Там, в коридоре, я за одну минуту вспомнил весь наш прошлый год. И то, как всё начиналось. Как Леокадия посадила его ко мне за парту. Как он бесил меня. И как я над ним издевался. А потом вдруг так привязался – как будто в меня литр его крови влили. И она там так с моей перемешалась, что временами я уже не понимал, где кто.

Про такие вещи можно говорить много и что угодно. Рассуждать там… о высоком! Но можно и не рассуждать! Не гадать. А просто взять и согласиться: да, это – судьба. ||

▶ По крайней мере, сейчас я думаю именно так. Да и тогда – тоже думал.

Я зашёл в туалет и сразу его увидел. Столяров сидел в углу, поджав под себя колени и уткнувшись в них лицом.

Я тихонько прикрыл дверь, но ручку не отпустил. Наоборот – вцепился в неё с такой силой, что у меня даже пальцы хрустнули.

Но Столяров никак не прореагировал. Даже не пошевелился.

Тогда я позвал его. Даже нет – прокаркал. Было ощущение, как будто мне в горло битого стекла насыпали. Потом отпустил ручку и медленно пошёл. Шаг, второй…

Я дошёл до той точки, где было слышно его дыхание. Хриплое и булькающее, как будто он в стакан дышит. И снова позвал:

– Гриша, ты меня слышишь?

И тут он наконец поднял голову. А я перестал дышать. На секунду – просто от неожиданности… На него и правда было больно смотреть! Лицо грязное, то ли кровь, то ли грязь – я не разобрал, что за полосы. Но из носа однозначно капало – и прямо на рубашку.

Он сказал, плаксиво так:

– У меня, кажется, нос сломан.

Потом начал ёрзать, словно ему сидеть неудобно. И вдруг резко вытянул ноги. Пляц – как будто уронил их на пол.

И вот тогда я сразу увидел, что он держит в руках. Я стоял и смотрел в эту точку, как…

В бездну? Хах! Ну, может…

Но я же не какой-нибудь там напыщенный писателишка!

Я… Ничего такого со мной не было!

Я на руки его смотрел! На вымазанные пальцы. И не понимал… как? Как так можно ударить человека?! Всего один неверный шаг… и такой удар! Как высокочастотная молния!

И никого нет рядом… Чтобы помочь заземлиться.

И всё… Человека просто подкидывает, разворачивает на триста шестьдесят градусов и отбрасывает чёрт знает куда. Туда, откуда такие – вывернутые наизнанку – уже не возвращаются.

Я всё думал: как же это? Чтобы человек, которого вот так долбануло и вывернуло, внешне остался без изменений. Ну разве что нос разбил… И глаза эти красные…

Я и сам чуть не заревел. Не от страха, нет. От жалости к нему. К своему несчастному Звездочёту.

Помню, как бухнулся на колени. Сел вплотную, считай нос к носу, и тихо сказал:

– Отдай!

Тогда, наверное, целая вечность прошла. Или минута. Да и как я мог сосчитать? Я сидел пригнувшись, и он тоже… Смотрел на меня не мигая. Прямо как Орехова в коридоре – страшными, замороженными глазами. А потом резко протянул руку, и я сразу почувствовал в своей что-то горячее. Ещё подумал чушь какую-то… Мол, странно, как это рукоятка не расплавилась.

Странно, да. Раньше я с физикой вроде как неплохо справлялся. Про температуру плавления точно знал.

А вот тогда забыл. Сидел, приклеившись пальцами к металлу, и боялся пошевелиться. Еле сдержался, чтобы не ударить его по руке – выбить, отшвырнуть ЭТО в сторону, как какую-то мерзкую крысу. Но потом всё же взял и осторожно задвинул за спину. И ещё ветровкой прикрыл.

Я её, оказывается, тогда снял.

А он увидел и прошептал:

– Не бойся.

И вдруг моргнул. Но не быстро, а как будто ненадолго зажмурился. Так сильно, что из-под век проступили слёзы. Одна, вторая, потом ещё и ещё. Столяров их даже не вытирал. Просто сидел, опустив голову, и смотрел, как они падают. ||

▶ «Не бойся». Я понял, о чём он…

Он хотел сказать, что не тронет меня. И никогда бы не тронул.

А я и без него это знал!

В какой-то момент да – засомневался. Но только не в нём, а в себе. Думал, что не смогу… Убегу… Предам его опять. За всё, что он сделал…

Потому что меня не было рядом.

А я должен был быть! ||

▶ Я просто хотел, чтобы Столяров это знал. Что я понял! Что я уже здесь – рядом… И всё, что он там натворил… Мы как-нибудь разберёмся!

Главное, что я теперь с ним. ||

▶ Я хотел сказать ему это. Словами. А вместо этого молча качнулся и схватил. Не обнял, а схватил – резко. Рванул на себя и сжал – дурака такого. Стиснул сильно-сильно, чтобы у него дыхание остановилось. Чтобы он сначала задохнулся, а потом из последних сил вдохнул – втянул в себя всё это моё… невысказанное. Глубоко-глубоко!

Чтобы оно теперь всегда было с ним. И он наконец понял, что это – навсегда. Что у нас с ним всё теперь – навсегда.

Наверное, я слишком сильно давил, раз он толкнул меня. И так посмотрел – этими своими глазами… Уставшими, как у настоящего сумасшедшего.