Григорий Грег «Капли крови»

«После превращения в вампира так быстро теряешь человеческую сущность! Даже удивительно… Многие увлечения больше не имеют силы, а мое единственное настоящее наслаждение – поэзия, мне уже недоступно. Остается читать стихи других поэтов и завидовать им черной завистью.

Есть способы развлечься, к примеру, постоянно трансформироваться в тела животных или птиц. Но и это быстро надоедает. Охота тоже становится скучной, если ты решил не питаться кровью людей.

Но все сильнее интерес: а что там, за гранью? Ведь умирая, мы вновь воскрешаемся».

Скука вампира

Ты все играешь: жизнь иль смерть?

И балансируя небрежно,

вперед стараясь не смотреть,

по краю движешься неспешно.

Ты – на нейтральной полосе.

С самим собой играя в прятки,

на солнечный выходишь свет.

Но он для тьмы смертельно яркий.

Мгновенно прячешься ты в тень.

Скучая, разум не вникает,

где ночь кончается, где день,

игру и жизнь в одно мешает.

Игра все длится. Жизнь тебе

под ноги солнце расстилает.

Смерть затаилась в темноте

и у границы выжидает.

Тебе все будто нипочем.

Заигрываешь с той и этой:

сгореть ли солнечным лучом

или лететь во тьме кометой…

«Не играй со Смертью в прятки!..»

Не играй со Смертью в прятки!

И ее ты не дразни.

Убегая без оглядки,

обернуться не дерзни.

Любопытство так опасно!

Оглянуться – и не жить.

Смерть находит не напрасно,

догоняет – тут держись!

Притворись слепым, оглохшим.

Нет и не было тебя.

Смерть обманется, быть может,

отвернется, уходя.

Пусть одна уходит. С Богом!

Чей-то зов сильней, сильней.

По неведомым дорогам

кто-то вновь стремится к ней.

И за жизнью скорбной тенью

тихо шествует она,

обещая нам виденья

нескончаемого сна.

Не играй же с ней, не надо!

Ведь она тебя сильней.

Победит. Ее награда:

ты, идущий рядом с ней…

«Давно за полночь. Резкий свет луны…»

Давно за полночь. Резкий свет луны

летит в колодец спящего двора.

Скамеек тени четкие длинны,

ход подворотни – черная нора.

Провалы окон холодно блестят.

Нигде ни звука, ни живых огней.

Всесильна ночь безмолвием. Все спят,

забыв усталость шумных быстрых дней.

И тишина, как обморок. Но вдруг

ее нарушил шелестящий звук,

какой-то странный хлопающий стук…

Из-под скамейки в освещенный круг

двора пролазит сгустком темноты,

лохматой тенью черный старый пес…

Встряхнулся, сел, и к маяку луны

как будто нехотя он поднял нос.

Качнул кудлатой крупной головой.

И вверх понесся с силой броска

пронзительный протяжный долгий вой.

Ночь раскололась. В мир вошла – Тоска…

Незнакомка