Григорий Иванович Лангсдорф

Вскоре произошло событие, круто изменившее судьбу ученого. «Лангсдорф, — писал Крузенштерн Г орнеру в Цюрих 20 августа 1813 г., — просил канцлера (Н. П. Румянцева,— Б. К.) о месте консула в Бразилии, и он дал его ему охотно, так как знал, что хоть торговые дела и не интересуют Лангсдорфа, но-для естествоиспытателя и собирателя место в Бразилии представляет большую ценность».58 Назначение Лангсдорфа генеральным консулом в Рио-де-Жанейро, состоявшееся в сентябре 1812 г., было, однако, вполне обоснованным и с точки зрения российских интересов в Бразилии. Ученый и путешественник, человек разносторонних знаний, свободно владевший португальским языком, он весьма подходил для выполнения в бразильской столице (ставшей в 1807 г., после занятия Лиссабона наполеоновскими войсками, столицей всей португальской монархии) именно консульских обязанностей. Вместе с тем Лангсдорф действительно намеревался продолжать в Бразилии и свои научные занятия, тем более что при вступлении на службу в ведомство иностранных дел за ним сохранялось жалование академика.

В декабре 1812 г. Лангсдорф оставил Петербург, 1(13) января следующего года писал в Академию из Лондона, рассказывая о знакомствах с английскими учеными и посещении музеев,59 а 24 марта (5 апреля) прибыл в Рио-де-Жанейро,

55

ГЕНЕРАЛЬНЫЙ КОНСУЛ В РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО

Более трех веков американская колония Португалии управлялась из метрополии. Хозяйственная жизнь Бразилии была строго регламентирована, предпринимательская деятельность в ней преследовалась, всякие связи с иностранными государствами запрещались. Теперь, после вынужденного переселения королевского дома Браганса в Рио-дё-Жанейро, положение стало меняться. Бразильские порты получили право принимать суда других стран, было разрешено строительство первых предприятий, начала поощряться иммиграция. В прошлом полностью изолированный от внешнего мира Алмазный округ, где добывались драгоценные камни, стал доступен для иностранцев. Были основаны театр, национальная библиотека, национальный музей, ботанический сад, военная и морская академии, типография, ме- диципские школы и т. д. Рио-де-Жанейро приобретал атрибуты европейских столиц. Нововведения объяснялись не только нуждами королевского двора, лишенного связей с бывшей метрополией, но и требованиями бразильских креолов — богатых землевладельцев и торговцев, крайне раздраженных ограничением их экономической инициативы.

Пост российского генерального консула в Рио-де-Жанейро был учрежден в июле 1811 г. для развития русско- бразильской торговли. Политика континентальной блокады, к которой Россия примкнула после Тильзитского мира, препятствовала ее связям с Англией — традиционным поставщиком колониальных товаров и потребителем предметов русского экспорта. России были нужны новые торговые партнеры, готовые продавать сахар, хлопок, кофе, какао и другие продукты тропиков в обмен на русский лес, пеньку, смолу, железо, парусину. 29 мая (10 июня) 1812 г. было подписано русско-португальское соглашение, получившее форму продления торгового договора 1798 г.

Первым российским консульским представителем в Бразилии был назначен М. И. Лабенский. Теперь этот пост предстояло занять Г. И. Лангсдорфу. Ко времени отъезда ученого в бразильскую столицу Россия уже воевала с Наполеоном, был подписан мирный трактат с Англией и политика континентальной блокады более не стес-

56

йяла русскую экономику. Ёсе это в известной мере ослабляло интерес России к развитию прямой торговли с Бразилией, не снимая, однако, важнейшей задачи Лангсдорфа — детально изучать бразильский рынок и содействовать русским купцам в Рио-де-Жанейро и других городах страны. Последнее, было весьма сложным делом. Португальский двор, тесно зависимый от Англии уже более чем полтора века, и теперь послушно выполнял указания Лондона; Англия, обеспечившая охрану королевского семейства во время его путешествия в Бразилию, приобрела в силу договоров 1810 и 1812 гг. широкие, почти монопольные права на торговлю с этой страной.

Другая цель пребывания Лангсдорфа в Рио-де-Жанейро сводилась к тому, чтобы обеспечивать всем необходимым корабли Российско-американской компании и другие русские суда при их возможной стоянке в этом порту. Вслед за Крузенштерном и Лисянским в октябре 1806 г. отправился вокруг света на корабле «Нева» Л. А. Гагемейстер, а затем в марте 1807 г. на военном шлюпе «Диана» — В. М. Головнин. Начавшиеся войны помешали организации новых кругосветных плаваний, но в дальнейшем предполагалось наладить с их помощью связь европейской России с Русской Америкой и Камчаткой.