Григорий Распутин: правда и ложь

По просьбе о. Иоанна Восторгова палачи разрешили всем осужденным помолиться и попрощаться друг с другом. Все встали на колени и полилась горячая молитва несчастных „смертников“, после чего все подходили под благословение Преосвященного Ефрема и о. Иоанна, а затем все простились друг с другом. Первым бодро подошел к могиле о. протоиерей Восторгов, сказавший перед тем несколько слов остальным, приглашая всех с верою в милосердие Божие и скорое возрождение Родины принести последнюю искупительную жертву» [330].

Не стало министра внутренних дел Хвостова и его заместителя Белецкого, совсем недавно ликовавших по поводу убийства Распутина. Вскоре были расстреляны и князь Андронников, и министр внутренних дел Протопопов — еще два врага Распутина. В 1918 году в Москве расстреляли последнего царского военного министра М. А. Беляева, которого Вырубова когда-то умоляла дать Григорию Ефимовичу хорошую охрану.

Убит был Манасевич-Мануйлов, замышлявший за спиной Григория против царского друга. В Одессе на улице было найдено тело Ржевского, которому когда-то было поручено убить Распутина. В теле насчитали пятнадцать пуль. Поэт Александр Блок умер в 1921 году глубоко разочарованным революцией, путь к которой он сам же и вымащивал.

В 1917 году в Россию, где наконец вышла его пасквильная книга «Святой черт», вернулся С. Труфанов. После октябрьского переворота он заявил о своей поддержке новой власти. «К октябрьской революции отношусь сочувственно, ибо после февральской революции остались помещики, купцы и фабриканты, которые пили народную кровь», — писал он. После этого Труфанов попытался создать на царицынских землях «Коммуну Вечного мира», объявлял себя то «русским папой», то «патриархом», сотрудничал с ВЧК и в апреле 1921 года писал Ленину: «Глубокоуважаемый товарищ-брат Владимир Ильич!

С тех пор как я вышел из рядов попов-мракобесов, я в течение 9 лет мечтал о церковной революции. В нынешнем году (на Пасху) церковная революция началась в Царицыне. Народ, осуществляя свои державные права, избрал и поставил меня патриархом „Живой Христовой церкви“. Но дело пошло не так, как я предполагал, ибо оно начато не так, как должно. Революция началась без санкции центральной Советской власти. Чтобы поправить дело и двинуть его по более правильному пути, я обращаюсь к Вам и кратко поясняю следующее: церковная революция имеет целью разрушить поповское царство, отнять у народных масс искаженное христианство и утвердить их религиозное сознание на основах истинного христианства, или религии человечности. А все эти достижения церковной революции должны привести к одному: к примирению масс с коммунистическим устройством жизни.

Вести русскую массу к политической коммуне нужно через религиозную общину. Другим путем идти будет слишком болезненно. Как Вы, Владимир Ильич, смотрите на это? Признаете ли Вы какое-либо значение за церковной революцией в деле достижения русским народом идеалов социалистической революции? Если Вы интересуетесь затронутым вопросом, то не нужно ли будет приехать мне к Вам в Москву и лично побеседовать с Вами об этом, по моему мнению, весьма важном деле?

Прошу Вас ответить мне и написать мне краткое письмо о своем желании видеть меня и говорить со мной о церковной русской революции.

Остаюсь преданный Вам ваш брат-товарищ-гражданин Сергей Михайлович Труфанов (патриарх Илиодор)» [331].

Ленин письмо Труфанова проигнорировал — у него были дела поважнее. После смерти Распутина Труфанов никому не был нужен. В 1922 году Труфанов каким-то образом смог покинуть Россию (видимо, помогли связи с Горьким, который сам сбежал из России в 1921 году). Он перебирается в Берлин. Там, желая заработать на сенсациях, пишет в эмигрантских газетах, как он якобы видел в Кремле заспиртованную голову Николая II. Впрочем, уже тогда доверия ему было мало, и он перебирается в Америку. Но там его постигла страшная неудача: биржевая катастрофа 1929 года отняла у него все деньги, полученные за книгу о Распутине. Бывший любимчик русских верующих, грозивший некогда самому царю походом верного ему Войска Донского на Питер, закончил жизнь, работая швейцаром в гостинице и уборщиком в страховой компании. Он пережил смерть сына, развод с женой. Он постригся было снова в монахи в Мелвиллском православном монастыре, но потом опять ушел в мир. Одинокий и нищий, он умер в Нью-Йорке в 1952 году.

Князь Феликс Феликсович Юсупов стал настоящим долгожителем — будто на нем, как на Каине, был какой-то знак. Но грустно складывалась его жизнь после убийства Распутина. В 1919 году Ирина с мужем, матерью и другими уцелевшими членами императорской семьи была вывезена на крейсере «Мальборо» в Великобританию. Потом они перебрались во Францию. Из России Юсупову помогли бежать, по его собственному признанию, масоны [332]. По всей видимости, это была благодарность за голову Распутина. Красные тоже были благодарны ему за Распутина и тоже не тронули. Как писал сам Феликс, «признаюсь, в течение всей жизни моей имя Распутина не раз спасало и меня и близких» [333].