Григорий Распутин: правда и ложь

Обвинения против Распутина подбрасывались и царю. Об одном из таких Распутин якобы жаловался Илиодору: «Хиония, вдова офицера, обиделась на меня за то, что я про ее отца сказал, что он будет в аду вместе с чертями угли в печи класть. Обиделась, написала про меня разной чуши целую тетрадь и передала царю. А царь вот вчера пригласил меня и спрашивает: „Григорий, читать эту тетрадь али нет?“ Я спрашиваю: „А тебе приятно читать в житиях святых, как клеветники издевались над праведниками?“ Он говорит: „Нет, тяжело“. „Ну, как хочешь, так и делай“. Николай взял тетрадь, разорвал на четыре части и бросил в камин»[139].

Зато простые люди совершенно иначе воспринимали Распутина. Сохранился интересный документ, составленный царицынскими христианами вскоре после посещения их города Григорием Распутиным. Это было в то самое время, когда газеты были полны статей, ставящих своей целью дискредитировать старца: «Много тысяч православных царицынских людей через уполномоченных свидетельствуют, что блаженный старец Григорий имеет печать божественного призвания; дары благодати ему даны такие: бесстрастие, чудотворение, прозорливость, благодатный ум, изгнание бесов. Те, которые судят его, сомневаются в его правоте, пусть послушают апостола, говорящего: „Вы ищете доказательства на то, Христос ли мною говорит, испытайте лучше самих себя, в вере ли вы, о нас же, надеюсь узнаете, что мы то, чем быть должно“. Уполномоченные народом Косицын, Попов, Шмелев»[140].

Но как же посмел Феофан и ему подобные обвинять Распутина? Как могло восторжествовать такое зло? Когда я задаюсь такими вопросами, мне на память как-то сами собой приходят строки Лермонтова:

«Но есть и Божий суд, наперсники разврата!
Есть грозный суд: он ждет;
Он не доступен звону злата,
И мысли и дела он знает наперед.
<…>
Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:
Оно вам не поможет вновь…»

Глава 14 Юродство

«Ибо когда мир [своею] мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих».

Первое послание к Коринфянам, 3:19

«Люди духовные себя не ценят, чем святее, тем себя становят грешнее. Чем более молятся, — кажутся себе грешнее, потому что все видать, от всех малостей является страх в душе, и все мало молитвы, — и невольно спасение получают».

Г. Е. Распутин

«Грешные их били, мудрые им внимали». Таким было отношение в древней Руси к юродивым. «В противоположность грешникам, жаждущим объявить себя святыми, это были святые, объявляющие себя грешниками, чтобы терпеть постоянное поношение от мира», — справедливо пишет о русских юродивых Э. С. Радзинский. Он также приводит отрывки из «Жития Симеона», которые читала государыня: «Люди не могли узнать всей его святости, так как он скрывал ее от них. Ибо юродство и есть такой подвиг, в котором человек, исполненный истинной христианской мудрости, показывает себя по своему глубокому смирению, по наружным поступкам — безумным… Когда жена корчемника одна спала в своей комнате, а муж ее продавал вино, пришел к ней Симеон и стал снимать с себя одежды, делая вид, будто хочет лечь с ней. Она закричала, и прибежал корчемник, которому жена сказала: „Он хочет меня насиловать“. И муж зверски избил старца. Но Симеон был счастлив, претерпев поношение…

Было две бани в городе, одна мужская, другая женская. Симеон пошел в женскую. Ему кричат: „Постой, юродивый, не ходи туда, там женская баня!“ Но Симеон сказал: „Там горячая и холодная вода, и тут горячая и холодная… другого особенного ничего нет ни там, ни здесь…“ С этими словами он голый вошел в баню и сел среди женщин. Они тотчас все на него набросились, били его и выгнали… После того дьякон спросил святого: „Отче, как чувствовала себя твоя плоть, когда ты голый вошел к нагим женщинам?“ Старец отвечал: „Все равно как дерево среди деревьев, так и я был среди них, не ощущая, что имею тело… но вся моя мысль была устремлена на Божье дело…“ Будучи бесстрастен, он безбоязненно подходил к женщинам, и как в древности купина в Синае оставалась среди огня неопалимой, так он — от женского прикосновения… И те, кто лгали на него, за это тут же заболевали. И только он мог исцелить их своим поцелуем»[141].