Григорий Зиновьев. Отвергнутый вождь мировой революции

Зиновьев добился своего. Впрочем, как и Сталин. ПБ пришлось сделать оргвыводы. Пока — только по советской должности. Решило: «Не возражать против постановления пленума ленинградского губкома о замене тов. Зиновьева тов. Комаровым на посту председателя Ленинградского совета»⁴⁶³.

2.

Только и всего? Отнюдь. Вскоре оказалось, что заседание ПБ, состоявшееся 18 марта, и его решение — лишь прелюдия. Первая ступень на иерархической лестнице, поведшая Зиновьева вниз. О приближении неизбежной второй стало понятно через три недели. На очередном пленуме ЦК, начавшем работу 6 апреля и обсуждавшем куда более важный вопрос, нежели судьба Зиновьева, — доклад Рыкова «Хозяйственное положение и хозяйственная политика».

Участникам пленума загодя раздали не только проект резолюции, одобренный комиссией ПБ, но и поправки к нему, сделанные Троцким и Каменевым. Благодаря тому члены ЦК могли заранее сделать собственный вывод о том, кто прав, до начала прений. Определиться: они за индустриализацию, к тому же форсированную, или против.

Проект не выглядел серьезным, взвешенным. Предлагал: «Развитие индустрии и вообще индустриализация страны явится той решающей задачей, успешное разрешение которой определяет дальнейший рост всего хозяйства в целом на пути к победе социализма». Источниками финансирования ее должны стать «накопления внутри страны», «режим бережливости, экономии», «увеличение притока свободных средств населения», под которым подразумевались нэпманы города и зажиточные крестьяне.

Обращался проект и к причинам, породившим острейший кризис, названный почему-то «объективными хозяйственными трудностями». Объясняемыми тем, что их обострили неудачи в плановом руководстве хозяйством, выразившимися в «преувеличении хлебозаготовительных, экспортно-импортных, валютных и кредитных планов».

А что же предлагал проект резолюции для того, чтобы в будущем избежать повторения такого рода провалов? Прежде всего, определение единого сельхозналога не в натуральной, а в денежной форме. Во-вторых, установление соответствия денежной и товарной масс, понижение розничных цен, удержание зарплаты на достигнутом уровне. От проблемы индустриализации документ практически отделался на редкость общей, ничего толком не говорящей фразой: «Руководствоваться постановлением ПБ от 25 февраля сего года». Иначе говоря, потребовал сохранить уже утвержденные бюджетные ассигнования⁴⁶⁴.

Одним словом, проект резолюции фактически сформулировал не хозяйственную политику в целом, а лишь частично — в отношении сельского хозяйства. Именно такой подход к самой важной проблеме и дозволил как Троцкому, так и Каменеву изложить серьезнейшие замечания в письменном виде.

Троцкий, уже призывавший партию к индустриализации двумя годами ранее, на 12-м съезде, утверждал: «14-й съезд партии выдвинул в качестве основной директивы курс на индустриализацию. Пути, методы и темпы осуществления этой директивы являются решающими не только для судеб нашего продвижения к социализму, но и для судеб политического господства рабочего класса в Советском Союзе»⁴⁶⁵.

Иной характер носили поправки Каменева, сконцентрированные на провале хлебозаготовок. Получивших вскоре чуть ли не официальное название «кулацкая забастовка» — из-за отказа зажиточных крестьян продавать государству свою продукцию по его ценам.

«На заготовках хлеба и сельскохозяйственного сырья — отмечал он, — необходимого для промышленности, роль стихийных факторов, частного капитала и кулацкой верхушки деревни оказались сильнее, чем это предполагалось... Основным звеном, которое необходимо ухватить партии для того, чтобы преодолеть враждебные социализму тенденции, является практическое осуществление всесторонней индустриализации страны»⁴⁶⁶.

Итак, проект резолюции пленума, зачитанный Рыковым, и поправки Троцкого, Каменева отличались лишь «одним». Вариант главы правительства настаивал: «Промышленность может преодолеть трудности своего дальнейшего развития, привлечь необходимый для того капитал только в том случае, если будет обеспечено дальнейшее развитие сельского хозяйства». Поправки же требовали обратного — превалирования интересов промышленности. Не случайно же Рыков в своем докладе подчеркнул ту же мысль:

«Проект резолюции, предложенный вашему вниманию, пытается ответить на вопрос, который чрезвычайно волнует широкие массы партии: изменилась ли политика партии по отношению к сельскому хозяйству и крестьянству с выдвижением на первый план задач индустриализации, и если изменилась, то не находится ли это в противоречии со всей той политикой, которую партия проводила за последние пять лет»⁴⁶⁷.

Точнее говоря, Рыков открыто назвал сакраментальный вопрос: продолжать ли НЭП или настала пора отказаться от него.