Гримерка Буратино

   - траверсе... Глухой взрыв, сотрясение корпуса корабля от кормы толкнуло всех находящихся на мостике людей вперёд и, свет померк. Чернота, недолгая, стала перетекать в цвете к красному, оранжевому, жёлтому, зелёному, голубому спектрам, чтобы рассыпаться на миллионы разноцветных точечек. И перед глазами капитана возник приближающийся планшир ограждения мостика. - Какой нарядный. А ведь я сейчас нос расквашу об него! Тело стало напрягаться, руки потянулись вперёд. - Не успеваю! Но вмешалась, какая-то упругая на ощупь сила и мигом вернула в вертикальное положение. - Вот бы так и с кораблями! Мир вокруг воскрес, качнулся на спокойной волне, и оживился обертонами русского языка, хотя основной инструмент - эсминец - молчал. Стоял с выключенными турбинами и ждал, когда же люди обратят внимание на него красавца. А у команды были одни матерные загибы.

   - Тишина на мостике! Команду продублировали и на полубак. Подчинённые мигом вспомнили, что они военные моряки.

   - Доложить обстановку, - скомандовал капитан.

   - Видимость - ноль, штиль, тепло... Всё испортил прибежавший, отдыхающий после вахты, мичман Николаша Равенок.

   - Господа, вы не поверите! Моя каюта фантастически изменилась! И всё, всё вокруг! На него зашикали. Ошалелые глаза мичмана, стали приобретать осмысленность.

   - Клянусь, вот те крест, я не вру! - перешёл на шёпот Равенок, - Не верите, а вот! И указал рукой вверх на фок-мачту, еле просматриваемую сквозь туман. На уровне фор-стеньги размещались: крутящаяся решётка, на вынесенной вперёд марсовой площадке, выше - похожие на колокол два элемента и ещё ряд непонятных механизмов.

   - Фантастика! И понеслось. "Фантастика" от штурманов, механика, врача, а потом пришёл лейтенант Капранов.

   - Разрешите доложить. Местное время - 7 - 55, температура воздуха - + 26 градусов по Цельсию, температура воды - + 27 градусов, ветер - норд-ост, 1 метр в секунду, относительная влажность - 68%; там находится пляж, дальше поселение - станица Ясная. До местного главного собора - 2748 метров. - Господи суси, а у этого фантастическое изменение с психикой; лепит, что то, как ясновидящий. Капитан, чтобы не выдать себя, посмотрел себе под ноги.

   - Павел Игнатьевич, голубчик, а как вы об этом узнали и где? - на помощь капитану пришёл старший офицер корабля, капитан второго ранга Силин.

   - В боевой рубке данные выведены на главный экран, господин кавторанга, и я там больше ничего не трогал, честное слово!

   - Паша, они мне тоже не поверили, а знаешь, какая наша каюта стала, ммм, закачаешься.

   - Разговорчики, мичман! - Силин одёрнул Ревенка. - Ну а немцев, вы там не рассмотрели, господин лейтенант, на главном том экране?

   - Три конных донских казака, с берданками, вон там. Та вы сами их увидите, когда туман разойдётся! А немцев нет! - глаза у Капранова были честнейшие.

   - Два боевых офицера стали вдруг, какими-то институтками... - фраза старшего офицера корабля могла закончиться для Паши и Николаши весьма плачевно. А Силин, хорошо знающий молодых офицеров, почувствовал фальшь в словах Капранова, о том, что он ничего не трогал.

   - Сэр, туман расходится, сэр. А вот такие "чудачества" на корабле всячески поощрялись. Боцман Катанов, лучший рулевой минной дивизии, указал на расползающийся в стороны туман.

   - Боцман, ты бы свой английский приберёг на потом. Защитничек!

   - Как туман быстро исчезает. Вы не находите это странным, Виктор Сергеевич? - уже капитан стал косвенно заступаться за подчинённых.

   - И, право, странно, господа. Хотя я намеревался сказать не то. Батюшки!

   - А я, что вам говорил! Вон пляж, вон казаки, а вон - собор! - Капранов победно смотрел снизу вверх на старших офицеров. Вид, который увидели перед собой моряки, был донельзя мирным:

   - Своё всё, какое родное! - это вырвалось у капитана совершенно случайно, но он интуитивно почувствовал, что все их страхи и треволнения остались позади. С мостика пошли один за другим приказы. Эсминец поставили на якорь, И "сарафанное" радио разнесло по кораблю новость об увольнениях на берег, так как немцев " тута нету". А Капранов с Николашей вымолили дозволение у капитана произвести салют из трёх холостых выстрелов.

   - А давайте. Силин промолчал. Сыграли большой сбор. Команда построилась, одетая по-летнему, офицеры этого и не заметили. Командир объяснил ситуацию для подчинённых. Бах, бах, бах. А потом, как стих переполох в станице, капитан первого ранга Вилькицкий Борис Андреевич ходил по обновлённому эсминцу "Летун" и удивлялся. А за взрыв под кормой все забыли, начисто.

   Глава 12.

   - Что за муть приснилась! Голова болело, тело занемело. - Ещё бы спал двенадцать часов. На улице застал вялую перебранку Борисова с ляльками.

   - Я за вашим мясом не поеду, и оденьте, что нибудь поприличнее, - Николаич демонстративно приложился к банке пива.

   - Да, ты, кто такой... - забранилась Эльза. Бах, со стороны залива.

   - Ой! Мы, от неожиданности присели.

   - Это пушка! Бах, второй раз. - Ой!

   - А взрывы мля, будут? Бах, третий раз.