Гримниры

— Вот только ты не сказал почему, — возразил ему Торин. — Двое мертвых Гримниров не оправдывают тебя, — он достал артавус, нарисовал на двери руны и открыл портал. Я не видела, куда он вел, но, как только он ступил в него, я услышала голос Рейн.

Эндрис посмотрел на нас и ухмыльнулся.

— Ты испытываешь мое терпение, Валькирия, — сказал Эхо.

— Потребуется нечто большее, чем двое мертвых Гримниров, чтобы убедить нас в том, что ты изменился, Эхо, — ответил ему Эндрис.

— Я не собираюсь вас в чем-либо убеждать. Кора попала во все это из-за вашего тупого решения. Убирайся отсюда, до того как я забуду, что нужен ей.

— Ты нарываешься, — резко сказал Эндрис.

— Оставь его, Эндрис, — вмешалась я. — Просто иди.

Эндрис язвительно усмехнулся и ответил:

— Может вы двое и стоите друг друга, — он создал свой портал и исчез в нем.

— Ты защищала меня, — сказал Эхо с нежностью в голосе, я чувствовала затылком его теплое дыхание.

Я уставилась на наши сплетенные руки. Моя маленькая ладонь в его большой. Он уже успел согреться.

— Меня бесит, что они так относятся к тебе. Но Эндрис тоже не виноват, что Малиина превратилась в психичку. Тебе стоит быть с ним полегче.

— Он идиот. Обратил ее, используя свой артавус, хотя я предупреждал его не делать этого.

— Он был влюблен и совершил ошибку, — я повернула голову, и наши взгляды встретились. Его глаза были теплыми и завораживающими. Мне хотелось притянуть его лицо к себе и поцеловать, чтобы он хотел меня.

— Меня уже можно отпустить, ты согрелся? — спросила я, несмотря на то, что знала ответ.

— Да. Ты уже успокоилась и можешь вести? — его голос стал хриплым. Сексуальным.

— Я в порядке.

Он не двигался. Как и я.

— Бедная твоя рука, — не отрывая от меня глаз, он поднес мою раненую руку к губам и поцеловал заживающий порез. У меня перехватило дыхание. Его взгляд опустился на мои губы. Я прикусила свою нижнюю губу, отчего он застонал. Я посмотрела на его губы. Задержав дыхание, я ждала, что будет дальше.

— Кора, — сказал он.

То, как он сказал мое имя этим я-безумно-хочу-тебя-поцеловать голосом, заставило мое сердце перейти в галоп и подняло ураган теплоты в моем животе.

— Да?

— Поехали.

Я в недоумении заморгала.

— Что?

— Заводи машину, — отрывисто сказал он сквозь сжатые зубы.

— Но…

— Сейчас же.

Мог бы и не рычать. Я поняла. Он не хочет меня. Он всего лишь защищал меня. Ничего больше. Чего еще я ожидала.

— Я поняла, — холодно ответила я, отвернулась от него и завела машину. Он откинулся на спинку сиденья, унося с собой свое теплое дыхание. Меня удивляет, как быстро он меняется с холодного к теплому и обжигающему. И я это не о его коже.

Злая за то, что позволила себя обмануть, я повторяла себе, что он не хочет меня… он здесь, чтобы защитить меня… эти слова звучали у меня в голове, пока я не выехала на Университетский бульвар.

На парковке у здания Дрэйпер стояли школьные автобусы, но все уже были внутри здания. Была четверть девятого, Док, наверное, думал, что я не приду.

Я припарковалась и бросила взгляд на пребывающего в раздумьях жнеца. Его глаза горели золотистым пламенем, но он лишь сказал:

— Иди, я буду позади тебя.

Я взяла сумку и, не оглядываясь, направилась в здание. Моя машина была на виду, но я не могла сказать, был ли Эхо внутри или вышел. Его присутствие с одной стороны раздражало, но с другой успокаивало.

Он не хочет меня. Он здесь, чтобы защищать меня. Я продолжала повторять про себя эти слова, пока переодевалась, и пошла к бассейну.

***

Я не видела Эхо на трибунах, но чувствовала его присутствие. Папу с мамой было сложно не заметить. Папа кричал громче всех, даже когда меня не было в бассейне.

— Вперед, Кора!

— Это моя девочка!

Хорошо, что он болел так не только за меня, но и за всех Троянцев. Большинство моих одноклассников уже привыкли к нему и просто улыбались. Здесь у него также был свой фандом. Приглашенным командам не требовалось много времени, чтобы связать меня с ним. Они смотрели на него, как на чокнутого, и надменно улыбались.

Как мне хотелось, чтобы Рейн снова была в команде. Ее родители вели себя не хуже моих, и мы бы двое краснели от стыда.

«Приди и зарунь моего папку, чтобы он стал невидимым», — написала я ей.

«Не думаю, что умею так», — ответила она.

«Ты провидица. Используй свои силы».

«Такая умная. Я использую, что могу, чтобы сделать себя невидимой. Пока лажаю».

«Зачем тебе сейчас невидимость?»

«Парень слева вроде пытается подкатывать ко мне. В последнем заплыве за тобой все воду глотали».

Я посмотрела на трибуны, но не видела светящихся существ. «Где ты?»

«Проход».

Я посмотрела на стену, примыкающую к трибунам. Через стеклянные стены прохода было удобно наблюдать, хотя сидений там не было. Я увидела ее, и чуть не замахала.

«Уверена, что не хочешь присоединиться к моим родителям? Успокоила бы папку».

«Я уже ухожу. Хотела убедиться, что все нормально».

В животе все упало.

«Здесь Норны?»

«Лол», — написала она в ответ. «Не-а, слава богу».

«Видела Эхо?»

«Только когда зашла, но его уже нет. Мне пора».

«У меня еще два заплыва. Увидимся потом у тебя. Разузнай про мою заблудшую душу».