Грёзы. Проклятие Василины

Вслед за ним Тимур достал из багажника другой мохнатый свёрток, который тихо заскулил, стоило человеку к нему прикоснуться, и на земле развернулся в небольшую рыжую дворнягу с висячими ушами. Дворняга осталась лежать, слегка подёргиваясь.

«Грёзы ничего не чувствуют», – напомнила себе Вася, отворачиваясь. – «И это не собаки. Это чудовища…»

Но рот всё равно наполнился горькой слюной, а на лбу, несмотря на холодный ветер, выступил пот. Вася тряхнула головой и перевела взгляд на дверь, за которой только что скрылся, растворившись в воздухе, Виктор.

Тимур подошел к двери, присел на корточки и приложил ухо к замочной скважине. Нахмурился, слушая, что происходит за дверью.

Соня встала рядом с ним, пытаясь заслонить от прохожих происходящее у дверей. Подруга так оглядывалась и провожала взглядом идущих мимо людей, что привлекла бы только больше внимания, будь хоть кому-то интересно, что делают странные незнакомцы на крыльце закрытой клиники.

Вася тоже подошла и присела рядом с Тимуром, стараясь не касаться его. Она всё ещё помнила и не простила его предательства…

– Ключа нет, – громко произнёс вдруг голос Виктора над самым её ухом.

Вася ахнула и отшатнулась, озираясь, и Тимур осторожно придержал её за талию, не давая упасть. За спиной никого не было, но Виктор, казалось, находился прямо здесь. Вася чувствовала его запах!

– Я попробую открыть так, – вновь сказал голос мальчишки, и личинка замка бешено задёргалась, словно Виктор орудовал в неё невидимой отмычкой.

Затем раздался громкий щелчок, и Тимур удовлетворённо кивнул, придержал дверь, не давая ей распахнуться:

– Получилось.

Он махнул Сергею затянутой в перчатку рукой, и тот подвёл к дверям собак, наклонившись и придерживая их за холки. Персик вёл себя спокойно, а дворняга нервно водила головой из стороны в сторону и тихо поскуливала.

«Они тебя убили, – поняла Вася и поежилась. – Сергей и Тимур. Убили и сделали Грёзой, чтобы победить…»

Почему-то это показалось ей неправильным. Словно, поступив так, её товарищи на шаг приблизились к тому, чем был их скрывающийся в клинике враг.

Сергей подвёл собак к самому входу, а Тимур положил руку на дверную ручку и приготовился.

– Персик… – начал Сергей. Его голос звучал мягко и тепло, и Вася невольно вспомнила день, когда впервые приехала к дяде домой и увидела, как сильно он любит свою давно умершую собаку.

– Абрикос… – без всякого выражения добавил Тимур, и рыжая дворняга вздрогнула и повернула к нему безглазую морду.

«Убить… а после дать имя, – подумала Вася. – Словно это исправит то, что вы наделали».

– Ты готов? – Сергей посмотрел на Тимура, дождался его кивка и повелительно протянул руку в сторону собак. – Вперёд! Убейте всех!

– Убейте всех! – эхом отозвался Тимур и распахнул дверь.

Собаки дернулись. В их телах что-то с хрустом сместилось, и Вася торопливо зажмурилась и закрыла ладонями уши. Но сквозь эту жалкую преграду она всё равно слышала это: звук изменяющихся костей, звук шагов, которые становились всё громче и тяжелее.

Она почувствовала запах: странный, пряный аромат, смешанный с запахом мокрой шерсти и крови…

Вася пошатнулась и вновь почувствовала прикосновение Тимура, не дающего упасть. Она хотела бы оттолкнуть его, не дать предателю обнимать себя.

Но в тот момент, когда мимо шагали созданные её товарищами чудовища, уже не оставалось сил на глупую гордость.

Когда шаги тварей затихли, Тимур разжал объятия и осторожно отстранился, заглядывая в лицо Васи. Она, открыв глаза, ответила ему сумрачным взглядом, не зная, благодарить за поддержку или же ругаться на непрошенные прикосновения.

Но прежде чем Вася решила, как себя вести, из клиники раздался звук.

Звук шагов множества ног. Десятка людей? Нет, больше!

Что-то – Грёза – загудело, словно заработала неведомая мощная машина, готовая перемолоть всё, что встретится ей на пути.

В ответ раздался низкий рык, отдающийся в коленях беспомощной слабостью.

И схватка началась.

Глава 26. Я останусь

Когда толпа за дверью бросилась на чудовищ, еще недавно казавшихся простыми собаками, Вася неосознанно ожидала услышать крики. Должны были раздаваться команды, кто-то должен был закричать от боли, когда его повалили на землю и начали разрывать на части.

Но из-за дверей доносилась только тишина, наполненная низким гудением Грёз, тяжелым дыханием и звуками ударов. То и дело что-то с влажным треском разрывалось – чудовищные псы использовали против Грёз свои острые зубы.

«Боже…»

Вася отшатнулась от двери и закрыла лицо ладонями. Сердце колотилось так быстро и громко, что почти заглушало голос Тимура.

Он замер у самых дверей, прислушиваясь к доносящимся оттуда звукам. Тёмные глаза блестели, больные руки были выставлены вперёд в жалкой попытке заслониться от кошмара.

– О Боже, сколько их там? – выдохнул он, повернувшись к Сергею. Тот быстро ответил, нахмурившись:

– Много. Собаки не справятся. Их скоро разорвут… – Дядя шагнул к дверям, заставив Тимура посторониться. Его голос звучал удивительно спокойно. – Придётся бежать так. Напролом.