Грёзы третьей планеты

– Внимание! Говорит переводчик-анализатор: распознать принадлежность языка не удается, но, исходя из положений эмпирической лингвистики, удалось выявить закономерности, близкие к известным языковым группам, на основе которых появилась возможность предоставить перевод, близкий к оригинальному с достоверностью в шестьдесят семь процентов.

– …Тьма приходит в день насущный…

– Что все это значит? Схожу-ка я отлить… Фрэнк, не трогай ничего.

* * *

И настала эра Прикосновения… Ибо человек пошел на поводу чувств и дотронулся до Мохнатой Матери. За сотни лет она впервые почувствовала нечто живое. Великая радость посетила ее.

Но тут же и Великий Испуг пронзил ее. А если эти существа не хотят мира? Вдруг все пойдет плохо, как уже бывало раньше, сотни лет назад?

Она проникла в разум пришельца, полный странных образов, и сомнения зародились в ней. Она затряслась, и первый неверный слог вырвался из ее рта…

* * *

– … М-мгла п-поведает н-нам…

– Джонни? Ты так быстро?

– Фрэнк… Почему ты в скафандре? А чего это ты заново герметизируешь бокс, я не по… Это что такое, Фрэнк?!

– Эмм, ничего…

– Оно что? Оно что, заикается?

– Вроде нет…

– Вроде нет? А почему оно разговаривает как школьница на экзамене?! Меня не было пять минут! Это ты сделал?!

– Я не уверен, что это из-за меня…

– Оракулы небесные! Что ты натворил?

– Ну, прости. Мне просто захотелось погладить ее.

– Кого ее? Инопланетную форму жизни захотелось погладить? Ты что, больной? А если бы она тебе руку откусила?

– Мы же тыркали ее флагштоком, и ничего. Я подумал, что все будет…

– Ого-го! Ты подумал?! Убавь громкость микрофона!

– Сейчас. Просто… Она лежит здесь, такая пушистая, одинокая… А ведь ей даже поговорить не с кем за столько лет.

– Сколько лет? Мы не знаем, сколько оно здесь лежит! Мы даже не знаем, что это! По-твоему, достаточно погладить чудище, и оно начнет сыпать благодарности?! Ты учился на инопланетного психолога, что ли? Дай бог, чтоб это была игрушка сумасшедшего генетика, который выращивает говорящие кокосы! Потому что если это реальный инопланетянин…

– Джон! Да может, у нее возрастное. У моей матушки однажды было такое: она как-то не рассчитала и взяла т-т-три литра мутного вместо…

– …!

– …В-в-вместо двух…

– Фрэнк?

– …

– Ну-ка скажи что-нибудь?

– …

– Я жду.

– Ч-чего?

– Ты тоже заикаешься? М?

– В-в-вовсе нет…

– Тебя нельзя оставить на пять минут?

– Этот твой э-энурез…

– Мы не об этом сейчас разговариваем! Я простудился, ясно? Вечно ты суешь свои руки куда ни попадя!

– Хватит ты-тыкать меня! Ай!

– Я же просил ничего не трогать! Неужели так сложно? А может, ты теперь и проповедями начнешь сыпать?!

– Я хотел у-успокоить его, а не н-напугать…

– Гениально! Как и все твои идеи.

– Н-не ругайся… Что теперь д-делать?

– Как что? Остается только мне начать заикаться!

– Т-ты говоришь обидные в-вещи… Ашкалай-бдаш бы это н-не понравилось…

– Ашкалай-бдаш?

– Так ее з-зовут…

– Ее?

– Да.

– Она разговаривает с тобой?

– Не з-знаю…

– Черт! Это уже ни в какие рамки! Что еще ты знаешь?

– Н-ничего… Только то, что она – н-наследие древней вымершей расы. Генетический экс-эксперимент. П-попытка создать ве-веселый мяч-разговорник.

– Догадываюсь, почему они вымерли…

– Она – н-неудачный эксперимент… Разговорник, с со-сознанием… Ее вы-выбросили на этой мертвой планете сотни лет назад, но она н-не понимает, почему. Она п-призывала их готовиться к худшему, п-понимаешь? Она п-пророчила всякие ужасы, з-заботилась о них…

– Так она вещунья, что ли? Бабка-гадалка?

– Она – генетически м-модифицированный организм инопланетной культуры, Джон. Это н-не смешно.

– Ну, прости! И что теперь делать? Что я теперь напишу в отчете? Уважаемая комиссия, мой партнер-недоумок погладил первую найденную человечеством инопланетную форму жизни, а та испугалась и стала заикой?

– М-мы исправим ситуацию!

– Ладно! Спокойно… Можешь рассказать еще что-нибудь полезное?

– Джонни, все б-бесполезно… В итоге н-нас всех ждет один к-к-конец… Крылья ночного в-ветра унесут нас в н-небытие…

– Господи, ты перенимаешь ее состояние! Фрэнки, о чем ты сейчас думаешь?

– П-помимо того, что мы все рано или поздно у-умрем, и человечество по-погибнет, ни о чем…

– Понятно…

– Да… Но все не так уж п-плохо: космические свалки уже за-заполнили собой п-пять процентов освоенного космоса. Скоро всему этому миру п-придет конец… Но я не на-назвал бы это грустной мыслью…

– Что же нам теперь делать?

– У-управление, Джон, надо сообщить.

– Не сейчас! Я начну брать анализы. Ты уверен в том, что сказал? Черт! Мне опять надо отлучиться… Я тебя молю: ничего не трогай! Вернусь, и все обдумаем.

– К-конечно, Джонни… С-судьба ненавидит нас…

* * *

И пришла эра заикания. Угроза нависла над нашей Матерью. Слова валились из нее как камни. Впервые она столкнулась с чем-то настолько угрожающим ее существованию! Как она ни пыталась, ротовое отверстие словно перестало слушаться ее. Заикание грозило отнять у нее единственную радость в жизни – мрачные предсказания.

А что если она погибнет от заикания? Кто будет петь темные гимны? Необходимо передать заветы потомкам. Была необходима пара. Другой геном.