Грипп. В поисках смертельного вируса

Она провела поиск в компьютерной базе данных «Медлайн», где выложены статьи из медицинских периодических изданий, распечатывая все материалы по гриппу, какие там только обнаруживались. Фамилия Таубенбергер тогда ей не встретилась – его статья еще не была опубликована. Затем Данкен принялась обзванивать экспертов в области гриппа, интересуясь, сохранились ли где-либо образцы? Есть ли у кого-нибудь ткани жертв инфлюэнцы 1918 года, в которых мог еще сохраниться вирус? «Нет, категорически заявляли мне. Ничто не уцелело», – вспоминает она.

Не привыкшая легко сдаваться, Данкен задалась вопросом: есть ли другие способы продолжить поиски? «Обладая достаточными познаниями в географии и антропологии, я задумалась над тем, где и как могли сохраниться ткани человеческого организма. Существовали три варианта – в абсолютно сухой или в крайне влажной среде, а также в условиях постоянного холода. И я сразу поняла, что наибольшие шансы на успех давал именно холод». Ей необходимо было отыскать жертв гриппа, похороненных в вечной мерзлоте.

Свои изыскания Данкен начала с Аляски – региона, по которому грипп 1918 года нанес особенно сильный удар. Как писал Кросби, пандемия свирепствовала по всему миру, но именно в эскимосских поселениях она уничтожала до девяноста процентов взрослого населения, убивая в первую очередь молодых людей. Только те деревни, где вовремя ввели карантин или традиционно избегали контактов с представителями внешнего мира, сумели уберечь своих обитателей. И, подобно Йохану Хултину сорока годами ранее, Данкен рассудила, что если удастся обнаружить эскимосов, умерших от гриппа 1918 года и похороненных в вечной мерзлоте, то появится шанс выявить вирус заболевания.

Она отправила запрос в статистическое бюро штата Аляска с просьбой предоставить списки всех, кто умер во время эпидемии 1918 года. Ей прислали более чем детальный ответ, который, однако, оказался совершенно бесполезным. Данкен получила копии выписок из двух тысяч свидетельств о смерти, но она понятия не имела, на какие из них следует обратить первоочередное внимание. «У меня не было информации, чтобы выяснить, кто из этих жертв гриппа захоронен в вечной мерзлоте, – объясняет она. – А Геологическая ассоциация США не располагала достаточно подробными картами зон мерзлоты, чтобы разобраться в этом».

«Хорошо, если на Аляске не выгорело, то как насчет, например, Исландии? – размышляла Данкен, но вынуждена была отбросить эту идею. – Исландские геотермальные источники не позволили бы никаким тканям долго сохраняться в почве».

Затем она бросила взгляд на Сибирь и Россию в целом, но и здесь ее ждало разочарование. «Я написала письма российским и сибирским властям, но ни на одно не получила ответа», – жалуется она.

О Норвегии Данкен всерьез задумалась только в 1994 году. Ее близкий друг возглавлял экспедицию по ледникам островов Свальбарда – архипелага, принадлежавшего Норвегии и удаленного от Большой земли на шестьсот миль к северу. Описывая Данкен свое путешествие, он упомянул о вечной мерзлоте. «Вот то, что мне нужно!» – сразу решила она и отправилась в библиотеку Университета Торонто, чтобы изучить литературу о том регионе и подробнее узнать о самом крупном порте архипелага – городе под названием Лонгиирбиен. Она обнаружила всего две книги на английском языке, написанные на эту тему, и узнала, что еще в конце XVII столетия Шпицберген стал центром китобойного промысла и там базировались 200–300 судов, а население колебалось от десяти до двадцати тысяч человек. С 1906 года началась добыча угля, когда американский делец Джон Монро Лонгиир основал «Арктическую угольную компанию», после чего на острове за десять лет были проложены шесть шахт. Горняки и их семьи жили в специально возведенном поселке, названном Лонгиирбиен. Вскоре туда стали стекаться и сезонные рабочие – норвежские крестьяне и рыбаки, проводившие зиму на угольных разработках.

Данкен принялась строить предположения. Норвегия не избежала смертоносной пандемии. Норвежцы мигрировали на Шпицберген, нанимаясь работать на шахтах. Значит, грипп должны были занести и туда. А это значило, что кого-то из его жертв могли похоронить в вечной мерзлоте. Теперь Данкен нужно было лишь указание, где искать могилы погибших от гриппа людей.

Она списалась с Норвежским институтом полярных исследований, но ответ не вселял оптимизма. Архив больницы не уцелел, а само больничное здание было разрушено во время последней войны. На церковные книги рассчитывать не приходилось, поскольку первый священник прибыл на остров только в 1920 году. И в государственное хранилище документов обращаться тоже было бессмысленно – его сровняли с землей бомбардировки Второй мировой войны. «Дело начинало представляться безнадежным», – признает Данкен. Но тот же институт неожиданно подарил ей и лучик надежды. Там посоветовали обратиться к архиву угольной компании.