Грюнвальдская битва

Столь открытое вероломство воспламенило бы в другом сильнейший гнев, но король Владислав, ничуть им не задетый, с благой кротостью довольствуясь только порицанием, упрекает послов: «Такова-то ваша верность? — говорит он, — такова ваша присяга, таковы обещания, которыми вы отдались под мою власть? Забыв их все, вы не постыдились заключить соглашение с моим врагом?» Сознавая свое преступление и не смея ни ответить что-либо, ни роптать, уже своим видом и опущенными в землю глазами они признают свое преступление. И советники уговаривают короля казнить смертью торуньских послов, как изменников и нарушителей договора, чтобы они стали свидетельством вероломства, не оставшегося безнаказанным; однако король, милостивый и кроткий, отвечает, что не должно казнить послов, доверившихся ему, и заявляет, что лучше пусть торуньцы и гданьцы не будут верны ему, чем он им.

С возвращением послов Торунь и Гданьск передаются под власть магистра, хотя никакая необходимость не вынуждала к этому горожан; магистр немедленно облагает осадой Торуньский замок, занятый королевским отрядом. Но так как королевские рыцари с мужественной стойкостью защищали его, производя частые вылазки и резню среди осаждающих, магистр никак не мог овладеть им.

КОРОЛЬ ВЛАДИСЛАВ ПОСЕЩАЕТ ЦЕРКВИ ГНЕЗНЕНСКУЮ И ТЕЛА ХРИСТОВА ПОД ПОЗНАНЬЮ И, ВНОВЬ СОБРАВ ВОЙСКО, ОПУСТОШАЕТ ПОМЕРАНИЮ.

Обманутый вероломством горожан Торуня и Гданьска, Владислав, король польский, возвратился из Гневкова в Юнивладиславию. Во исполнение же обета, которым он перед великой битвой обязался посетить познанский монастырь в честь святейшего таинства, король прибыл из Юнивладиславии через Стшельно и Квецишов в Тшемешно; оттуда, идя уже пешком из благоговения к богу и святому Адальберту, прибыл в Гнезно. Из Гнезно он прибыл в Победиски, а отсюда опять пешком совершил путь до Познани в монастырь Тела Христова. Прибыв туда в понедельник (24/XI), накануне дня святой Екатерины, и проведя там три дня, король выполнил обряды и обет с великим благочестием; затем он возвратился теми же местами, как и пришел в Юнивладиславию, чтобы своим присутствием защищать Польское королевство от врагов, и новым призывом поднял на прусский поход земли Великой Польши, а также Серадзскую, Ленчицкую, Куявскую и Добжинскую. Когда по его повелению собралось в Юнивладиславии войско названных земель, король отправляет его в Померанию, поставив во главе Сендзивоя из Остророга, познанского воеводу. Вступив в нее, войско завоевывает город Нове, опустошает и сжигает его; затем проходит вдоль и поперек всю Померанию, овладевая вражескими, а также отпавшими замками и городами, опустошая ее пожарами и грабежами, и, прежде чем враги собрали силы для сражения, нагруженное взятой у врагов добычей, невредимым возвращается домой. Но так как обе стороны, утомленные ведением войны зимой, жаждали отдыха, то решено было заключить перемирие. Хотя посланный для заключения перемирия в Торунь Петр Шафранец, краковский подкоморий, не мог его осуществить, однако он назначает и определяет свидание короля и магистра для установления перемирия в городе Рацёнже в день зачатия пресвятой девы Марии (7/XII).

СЦИБОРИЙ ИЗ СЦИБОЖИЦ, СОВЕРШИВ ВТОРЖЕНИЕ В ПОЛЬШУ ПО ПРИКАЗАНИЮ ВЕНГЕРСКОГО КОРОЛЯ, СЖЕГ ГОРОД СТАРЫЙ САНДЕЦ, ПРЕДМЕСТЬЕ НОВОГО САНДЕЦА И НЕСКОЛЬКО СЕЛЕНИЙ. ПОТЕРЯВ БОЛЬШУЮ ЧАСТЬ СВОЕГО ВОЙСКА, ОН ЕДВА УСПЕВАЕТ БЕЖАТЬ В ВЕНГРИЮ.