Гризельда

– Он меня уж очень опекает, – хихикнула Вианон. – Поверьте, я не только кукла, но и кукольница, которая может за себя постоять. Тем более что я нужна вам в большей степени, чем вы мне. Так что можете меня не искать, я сама вас найду, когда мне это потребуется.

Передёрнув плечами из-за слова «кукольница», в понимании детектива означающее «убийца», Боул молча вышел из комнаты. А Нона со вздохом обернулась к настенным каракулям. Секунду спустя в комнате раздался громкий возглас:

– Точно же! – А за ним ещё один. – Забери меня Фено!

Магический фон помещения зашкалил, синие искры разлетелись по углам. Комната вмиг опустела.

Глава 9. Торг

Подземная арена Фено была непривычно полна народа. Проводимое кровавое соревнование собрало много желающих сделать ставки, поучаствовать в азартных играх братства Моам Баала, где одним из соперников всегда выступал боец из числа фанатиков.

Круглая арена, окружённая высокими ступеньками, не пустовала и сейчас в самый разгар трудового дня. Похищенные специально для этого дела мастера неплохо поработали. Они приспособили крупное коллекторное помещение старой заброшенной ветки городской канализации для нужд братства. Убрали оборудование, трубы, расчистили места для скудной мебели, предназначенной исключительно для избранных. Выдолбили в бетоне и выкопали в земле арену, тем самым углубив подземную комнату.

Кресло верховного моамбальца сейчас не пустовало. А на скамьях подле него восседали фанатики-самоубийцы – многократные победители нынешних соревнований, цена в которых – жизнь. Глаза чемпионов, налитые кровавым бешенством, надменно следили за очередной жертвой во славу Кровавому богу, которая об этом ещё не знала.

Верховный задумчиво смотрел перед собой, сидя на троне у стены. Его сцепленные пальцы умело прикрывали ухмыляющийся рот, обезображенный страшной болезнью, которая начала проявляться не так давно.

«Хорошо же придумано. Искатели лёгкого заработка сами попадают к нам в руки, решая проблему с жертвоприношением. Поэтому похищаемых в городе денежных мешков можно отправлять сразу за кордон», – думал главный моамбалец, окидывая взглядом собравшуюся толпу зрителей.

Взор его остановился на Джинджер, перекупившей право на убийство местного детектива, который вечно мешал незаконным делишкам братства. Откуда эта странная особа из преступного мира брала деньги, ему было неясно. Но уж очень хотелось узнать. К превеликой досаде, связываться со знаменитой звездой-развалюхой из Сорок седьмого полицейского участка мало кто хотел. Даже сильнейшие фанатики признавали за Боулом право на чемпионский титул, помня о том, как он единолично сдержал побег более сотни лиходеев на границе с лангуджи.

Ещё сильнее верховному хотелось заманить детектива на арену и испытать его силы на прочность.

«Уж эта жертва точно умилостивит нашего бога и принесёт мне выздоровление, – пронеслась мысль в его голове. – Вот только как это сделать? Выкрасть дочь? Бессмысленно, несмотря на его недюжинную силу. Умственные способности Боула оставляют желать лучшего. Это подмечали не только его коллеги, но и те преступники, которые сталкивались с кулаками знаменитой звезды полицейского участка. Боул катастрофически не умел задавать правильные вопросы, полагаясь лишь на интуицию. Да и его мыслительный процесс был труднопредсказуем, что неоднократно ставило меня в тупик».

Верховный цыкнул, чем невольно привлёк к себе внимание одного из приближённых чемпионов.

– Кто-то вызвал вашу немилость, Дор Моам Баал?

– И да и нет, – ответил тот.

Не услышав приказа разобраться с кем-то, чемпион отстал и снова уставился на бой, подходящий к концу. Истекающий кровью противник фанатика тяжело дышал. Его безумный взгляд источал осязаемый страх, вызывая в толпе смешанные чувства жалости и возбуждения.

Как и было задумано изначально, местным отбросам общества полагалось поскорее расстаться с деньгами возле окошек тотализатора перед началом боя, а после этого сидеть прямо на бетонных холодных ступеньках, дожидаясь смерти одного из участников. Любителей острых ощущений это место притягивало словно магнитом, а азартных игроков привлекала мысль сорвать куш. Общий банк выигрыша составлял уже более трёх лардов долговых бумаг, что в пересчёте на золотой эквивалент означало тридцать сундуков золотых слитков и монет.