Гризельда

– Если у него нет личной неприязни или же преступного интереса намеренно скрыть улики, как было с делом о краже нескольких трупов из морга. Мы же и его логово нашли совершенно случайно, из-за гнезда мух, помните? Оно свалилось вниз по вентиляционной шахте, немало удивив учеников одной из аудиторий. Тогда-то и стали поднимать чертежи, приехали маги-дезинсекторы. Делая своё дело, они облазили все подвалы и наткнулись на подземный ход.

Казалось, профессор мог продолжать и продолжать рассказ о минувших событиях, если бы не мысль, отвлёкшая его от этого.

– Так по какому именно делу доцент Феллоуз отправил вас по ложному пути?

– Дело о краже копии гримуара Парацельса, – прямо ответил детектив. – Я довольно быстро разгадал его манёвр с подтасовкой. Поэтому расследование задержалось лишь на день, а краденое не успели сбыть.

– Хм… – Профессор ненадолго призадумался. – Значит, первое. Всё дело в неприязни лично к вам. Сочувствую.

Похлопав Боула по плечу, мистер Плёссинг развернулся к двери в ректорскую и уже собирался войти внутрь, но детектив его остановил.

– Разговор не окончен.

– Разве? – удивился Эдвин. – Чем я должен вам помогать в деле личной вражды? Погрозить моему бывшему доценту пальчиком? Или вы думаете, у меня осталась над ним власть, после того как весь преподавательский состав от него отвернулся?

– Нет, – ответил детектив. – Я рассчитываю на помощь иного свойства. Мне нужен независимый эксперт.

– Ха! Вы это серьёзно? – удивлённо уставился на Боула профессор. – Вы заимели себе врага, мешающего вам работать, и поэтому прибыли просить помощи у меня? Градоправителя и профессора Фенского университета прикладной алхимии, который ежемесячно подписывает приказы и оплачивает вашу работу из казны города?

Казавшаяся было гениальной идея Лоуби вмиг перестала казаться таковой, стоило профессору расставить приоритеты. Одно волновало детектива. Логическая цепочка, выстроенная мистером Плёссингом, была, конечно, понятной, но не совсем справедливой.

– Я заимел себе врага, который настроил оставшихся двух экспертов-криминалистов против меня, когда Феллоуз устроился на работу в наш полицейский участок с вашей подачи, Эдвин. Ваши показания убедили присяжных. И за это вы должны понести ответственность, вам так не кажется? Иначе вам, Эдвин, скоро придётся руководить не городом, а его руинами, сколько бы вы ни подписывали приказов.

Боул поднял мозолистые ладони к носу профессора, демонстрируя синяки и ссадины для большего эффекта сказанного.

– Эти вот руки ловят и сажают преступников, чтобы ваши птенчики могли и дальше беззаботно учиться наукам и не волноваться о собственной безопасности.

– Ладно-ладно, я вас понял. – Мистер Плёссинг поспешил прервать известную на всю округу историю насчёт важности каждого сотрудника полицейского участка. – Я подумаю над тем, кого вам выделить в качестве эксперта. А пока можете быть свободны.

– Нет, вы меня не поняли, – покачал головой Боул. – Эксперт мне нужен уже сейчас. Время утекает. Капище разворовали, если Фелз не врёт, давно. И если строители и бригада слюнтяев из 55-го туда заявятся, то вы не сможете ни следы прочитать, ни улики найти. И… – Не выдержав, он раздражённо прошёл и открыл дверь в ректорскую. – Идите уже, поцелуйте свою знакомую, пришедшую к вам инкогнито, и продолжим разговор дальше.

Профессор побагровел и поспешил отобрать ручку двери. Его двери в ректорскую! Вот только заметив представший взгляду незнакомый низенький силуэт, застыл на месте.

– Что? Неужели вы её не знаете? – ехидствовал Фиджеральд, заметив реакцию Эдвина. – Представьтесь, уважаемая.

Судя по очертаниям и пышной копне платиновых волос, это была девушка или всё-таки женщина. Она стояла спиной к двери, и отвечать не спешила. Медленно, очень и очень медленно обернулась, сверкнув на свету стеклянными искусственными глазами лазурного цвета. Фарфоровая бледная кожа выглядела почти натурально, если бы ни одно но – она тоже отражала свет, рождая маленькие неестественные блики.

«Кукла?» – пронеслось в умах обоих. Боул заглянул внутрь, выискивая взглядом её создателя-кукольника, но не нашёл никого, доступного взору.

– Вы кто? – изумился профессор, напрочь позабыв о приличиях. – И что здесь делаете?

– Я – Вианон Плёссинг, – представилась она. – Вы помните меня? – Кукла медленно протянула руку для приветствия.

– Да, вы помните её, Эдвин? – Боул решил повторить вопрос, ожидая, когда же профессор наконец придёт в себя.

– Да, она моя падчерица, судя по всему, но я не уверен, – ошарашенно ответил мистер Плёссинг.

Несколько раз моргнув, он всё-таки опомнился и поспешил выгнать лишнего свидетеля.

– Я повторю, Фиджеральд Боул, вам здесь больше делать нечего. Когда я решу, кого отдать на растерзание полиции для помощи в расследованиях, то оповещу.

– А я вам напоминаю, что найденное строителями капище под котлованом высотки скоро затопчут, и ни следов, ни улик не останется.

– Капище? – удивилась кукла. Её рука взметнулась вверх, закрыла дёрнувшийся левый глаз. – На пересечении каких улиц, не подскажете?