Гризли

– Ну, если так, скорее в путь, не будем терять дорогого времени, – сказал Мали. – Как бы из Паргара опять не вернулась сюда погоня. Ты, госпожа, пока мы собираемся, достань из лодки простенькое платьице, я захватил его на всякий случай, да переоденься. Нельзя тебе идти с нами в твоих дорогих нарядах – нас в первой же деревне узнают.

Берта достала из лодки узелок с одеждой и быстренько переоделась в простое, но довольно красивое платье дути, которое носят индуски.

– Оставлять здесь лодку очень опасно, – сказал Мали. – Она может навести врагов на наш след.

– Давай сожжем ее? – предложил Миана.

– Нет, лучше столкнем ее в реку, опрокинем вверх дном и пусть плывет себе по течению, – возразил Мали. – Враги подумают, что мы утонули, и не станут нас искать.

Так беглецы и сделали, и, взяв каждый свою ношу, пустились в путь.

Глава XIX Капитан Дода

Целую неделю беглецы пробирались дремучим лесом по самому гребню возвышенностей, которые тянутся по левому берегу реки Сатледж. В этой дикой стране много хищных зверей, и путникам снова приходилось устраиваться на ночлег на больших деревьях. Шли они целый день, от зари до зари, и только в самую жару на часок-другой делали привал. Мали побаивался за Берту – хватит ли у нее сил на такой трудный и длинный переход. Но Берта не отставала от своих спутников и шла молодцом, ни на что не жаловалась и своим неизменно веселым настроением поддерживала во всех бодрость духа.

На восьмой день спутники добрались до последнего перевала, откуда открывался прекрасный вид на обширную равнину Пенджаба. Равнина эта простирается от Гималаев до Афганских гор и орошается пятью многоводными реками.

– Теперь пандарпурцы нам не страшны – им ни за что нас не догнать, – сказал Мали. – Вопрос только в том, кого мы здесь встретим: друзей или врагов?

– Пенджаб ведь английская провинция, – отозвался Андре, – значит, здесь мы в полной безопасности.

– Да, если победа на стороне англичан, – ответил Мали. – Если же нет, нам плохо придется от повстанцев… Как бы там ни было, надо продолжать путь – отступление нам отрезано. При известной осторожности и благоразумии мы, надеюсь, и здесь пройдем благополучно. Только бы добраться до Раджпутана, тогда мы спасены – благородные «сыны короля», как называют себя его жители, не станут нас обижать. Пока что давайте завернем вон в ту деревню, узнаем, как нам быть дальше.

В двух-трех верстах от горы на гладкой равнине зеленела рощица манговых деревьев, в тени которых приютилась деревенька. Туда и направились беглецы. Идут и диву даются: солнце давно уже встало, пора рабочая, а на полях ни души. Ничто не нарушало зловещей тишины: не слышно было ни веселых песней пахарей и пастухов, ни голосов домашних животных, ни шума мельниц, словом, ни одного из обычных деревенских звуков. Мрачное предчувствие овладело душами путников.

Но вот они и в деревне. Страшное зрелище представилось их глазам. Вся деревня выгорела, кое-где торчали серые закоптелые стены. На улицах ни души, и только местами виднелись лужи крови. Путники прошли всю деревню и на другом конце наткнулись на груду наваленных друг на друга мертвых тел.

– Да ведь это все повстанцы! – вскричал Андре. – Стало быть, англичане победили!

Мали внимательно осмотрел убитых и сказал:

– Не совсем так. На мундирах некоторых сипаев пуговицы с английской короной, значит, это не мятежники. Вам ведь известно, что Нана разрешил своим солдатам носить форменное платье, но только с тем, чтобы на мундирах не было бы оставлено ничего такого, что хоть немного могло напоминать английское владычество. Сказать, какая из воюющих сторон взяла верх, нельзя. Будем надеяться, что победили наши друзья.

Отдохнув немного, беглецы отправились дальше и к вечеру снова подошли к поселку. И тут война оставила свои страшные следы. По улицам валялись трупы, дома были сожжены, все жители разбежались.

– Какой ужас! – воскликнула Берта, потрясенная страшным зрелищем. – Как могут люди быть такими жестокими, безжалостными?