Гробница Александра

Сразу после полудня Том собрал снаряжение, чтобы отправиться на раскоп, попытаться прочесть стертую часть надписи на стеле и проверить качество консервации статуи. После утреннего посещения монастыря он чувствовал себя немного усталым, к тому же плохо спал предыдущую ночь. Снился гигантский паук, наползающий на него, а когда он проснулся среди ночи, испуганный и несколько дезориентированный, оказалось, что по нему действительно ползет крупный паук. От страха холод пробежал по спине. Выскочив из постели, он убил паука туфлей. Паук был величиной с тарантула, но на самом деле не опасный, хотя укусить мог болезненно. На Крите водится только одна разновидность по-настоящему опасных пауков — гораздо более мелких, очень компактных, формой напоминающих миниатюрный футуристический танк. Они обладают невероятно сильным ядом, их укус смертелен даже для взрослого мужчины.

Этого паука редко можно встретить в живой природе, но Том его видел. Видел он также и его изображения в минойском искусстве, так что на острове такой паук, похоже, являлся старожилом. Минойцев, видимо, тоже удивляла сила его яда. В Метрополитен хранилась изящная минойская каменная печатка с изображением смертоносного паука, относящаяся к середине бронзового века и являющаяся частью коллекции, завещанной музею археологом Ричардом Сигером; он вел раскопки на восточном Крите, в Моклосе и многих других местах. Немалую часть своих печаток Сигер собрал у местных крестьян, которые называли их галлопетрами, или молочными камнями. Критские земледельцы находили их, обрабатывая поля, и дарили кормящим женщинам, которые носили их в качестве талисманов. Они верили, что эти древние камни вызывают обильный приток здорового грудного молока. Возможно, женщина, носившая печатку с изображением паука, верила, что та защитит ее от яда.

Вообще-то Том не любил останавливаться в доме археологов. Днем там было прекрасно, но по ночам его окутывала негативная аура. Говорили даже, что там встречались призраки мертвых. Сам Том ничего подобного никогда не видел, но порой ощущал какое-то томительное дурное предчувствие. Впрочем, это было неудивительно: считалось, что на этом месте некогда располагалось турецкое кладбище. Поговаривали также, будто поблизости было захоронено много местных жителей, убитых в кровавой резне, устроенной напавшими на деревню пиратами. Одна студентка, работавшая на раскопках, как-то вернулась домой поздно вечером и, войдя в большую общую комнату, оказалась лицом к лицу с высоким мужчиной в тюрбане, мешковатой рубахе и турецких шароварах. Из страшной раны у него на лбу фонтаном била кровь. Девушка с диким криком выбежала из комнаты, разбудив весь дом.

Так или иначе, Тому пришлось стряхнуть с себя усталость. Он был взволнован перспективой увидеть результат работы Евангелии над статуей Александра Великого и опробовать «Красный фантом». За ленчем он выпил двойной крепкий кофе по-гречески, чтобы в нужной мере «кофенизировать» себя для дневной работы. Предстояло заехать в караулку, взять ключи от ворот, ведущих на огороженную территорию нового раскопа, и от временного ангара, построенного вокруг двух стел и руин храма, посвященного Александру Великому. Статуя Александра Космократора — повелителя Вселенной, Царя мира, восседавшего на троне, все еще находилась внутри. Для этого нового важного экспоната, а также для других находок из святилища Зевса Диктейского в местном музее уже приготовили отдельный новый зал. Все должно было быть отправлено туда на следующий день, если Том одобрит результат консервации. Охранник сообщил ему, что Евангелия уже ждет его внутри.

Проехав через главные ворота, Том оставил машину напротив караулки, вышел и окинул взглядом территорию святилища. Определенности относительно ее границ все еще не было. Обычно такие храмовые комплексы тщательно огораживали стеной или как минимум обкладывали священными камнями. Для древних греков было весьма важно разделение пространства на священное и мирское. Тем, кого допускали в святилище, запрещалось осквернять его под страхом смерти. Изнасиловав Кассандру в стенах троянского храма Афины, гомеровский герой Аякс этим святотатством обрек себя на неминуемую погибель. Осознав, что натворил, он сошел с ума и, не вынеся угрызений совести, бросился на собственный меч. Том догадывался, где почти наверняка могла находиться монументальная арка, или главный вход в диктейское святилище, — в восточном квадранте. Но они не могли начать прокладывать там пробные траншеи, пока эта гипотеза не подтвердится, что могло произойти только следующим летом.