Гробница Фараона

Сабина была симпатичная девочка с белокурыми локонами, с большими серыми глазами, осененными длинными золотистыми ресницами, и маленьким треугольным личиком. Теодосия не блистала красотой и вскоре сделала Сабину своим кумиром, я быстро поняла, что их дружба укрепляет мой союз с Хадрианом. Порой я думала, что жизнь была лучше до приезда Трэверсов, тогда мы составляли неразлучное маленькое трио. Признаюсь, я ими немного командовала. Доркас постоянно твердила, что мне пора перестать поучать других, ведь они могут не соглашаться с моими прекрасными идеями и придерживаться иной точки зрения. Хотя Хадриан и Теодосия жили в этом большом доме, а я — в доме священника, и мне позволяли учиться вместе с ними в качестве большого одолжения, я вела себя так, словно была хозяйкой в Кеверал Корте, а остальные приходили ко мне в гости. Я объясняла Доркас, что так происходит из-за нерешительности Хадриана, а Теодосия слишком молода и глупа, мало что понимает, и вообще не имеет собственного мнения ни по какому вопросу.

И вот появилась Сабина: добрая, всегда аккуратно причесанная (локоны ей очень шли). Мои густые прямые волосы не слушались и постоянно выбивались даже из-под ленты, которой я их завязывала. Серые глаза Сабины сверкали весельем, если она болтала о шалостях или светились от восторга, если рассказывала о Тибальте. Она была очаровательна, и ее появление в нашей классной совершенно изменило учебную атмосферу.

От нее мы узнавали о жизни в доме Гиза. Ее отец занимался в кабинете целыми днями, а молчаливые Мустафа и Абсалам на подносах приносили ему еду. Сабина обедала в маленькой столовой рядом с нашей классной комнатой в Кеверал Корте, как и я, ежедневно, кроме суббот и воскресений. Дома девочке часто приходилось обедать в одиночестве, так как отец работал, а иногда компанию ей составляла Табита Грей, их экономка. Табита также обучала Сабину игре на рояле. Сабина называла ее Тебби, а я называла ее Грей Тебби (Серая петелька), всех забавляло ее прозвище. Я представляла ее женщиной среднего возраста с седеющими волосами, она носит серые юбки и блузки скучных грязноватых тонов. Как же я удивилась, увидев привлекательную молодую женщину.

Я сказала Сабине, что она совершенно не умеет описывать людей. Ведь именно по ее словам я представляла Грей Тебби мрачной старушкой и была уверена, что ее чудесный брат, герой Тибальт, окажется худосочным, бледным юношей в очках — ведь он испортил зрение долгим чтением непонятных манускриптов (должен же читать старинные манускрипты такой мудрец) — сутулым, не разбирающимся ни в чем, кроме давно умерших людей и древнейших орудий, которыми они сражались между собой.

— Посмотрим, что ты скажешь, когда увидишь моего брата, — смеялась Сабина.

Мы с трудом могли дождаться этой встречи. Она настолько распалила наше воображение — особенно мое, которое, по словам Элисон, не знало удержу, — что этот ее чудесный брат никогда не покидал моих мыслей. Я с нетерпением ждала нашей встречи. В своем воображении я настолько ярко нарисовала портрет сутулого молодого ученого в очках, что заставила и Хадриана думать о Тибальте так же. Теодосия стояла на стороне Сабины.

— В конце концов Сабина его видела, а ты нет.

— Люди погружаются в собственные представления, она же видит его сквозь розовые очки, — спорила я.

Мы с трудом могли дождаться времени, когда он приедет из Оксфорда. Сабина радовалась.

— Вот теперь вы увидите его своими глазами.

Однажды утром она явилась на занятия в слезах.

— Тибальт не приедет. Все каникулы он проведет на раскопках в Нортамберленде. И отец присоединится к нему.

Вместо Тибальта приехал его друг Эван Каллум. Желая заработать немного денег, он приехал знакомить нас с основами археологии, а потом должен был продолжить учебу в университете.

Вскоре я забыла о своем разочаровании по поводу отсутствия Тибальта и лихорадочно принялась изучать новую науку. Я проявляла к предмету значительно больший интерес по сравнению с остальными учениками. Иногда днем я с Эваном ходила в долину Картера, и он объяснял мне, как проводятся практические работы и что еще предстоит сделать.

Однажды мы встретили там сэра Ральфа. Он подошел и заговорил со мной:

— Интересно?

— Очень.

— Не нашла больше бронзовых щитов?

— Нет, ничего больше не попадалось.

Он легонько меня подтолкнул.

— Находки случаются не часто. — Его подбородок задвигался, словно ему стало весело, и мне показалось, что он очень рад встретить меня на месте раскопок.

Один из рабочих показал мне, как из найденных кусочков собрать глиняный горшок. Он называл это «первой помощью», а потом специалисты аккуратно склеят части, и горшок может оказаться в музее. Он показывал, как упаковывать эти глиняные кусочки, оказывая «первую помощь» найденной глиняной посуде, и посылать их экспертам, а они иногда узнавали с помощью этих находок мельчайшие подробности о людях, живших здесь более четырех тысяч лет назад.