Гробница тирана

Рейна просто пожала плечами:

– Чего уж там.

Она перекинула ногу через перила и спрыгнула. Растения подхватили ее и стали перекидывать – словно пожарные, передающие друг другу ведра с водой, – так что за раз она пролетала несколько футов. Сначала Рейна взвизгивала и размахивала руками, но когда половина пути была уже позади, крикнула нам:

– НЕ… ТАК… УЖ… И… СТРАШНО!

Затем наступил мой черед. Это было ужасно. Я вопил. Перевернулся вверх тормашками. Пытался схватиться за что-нибудь, но оказался полностью во власти вьюнов и папоротников. Это было все равно что лететь сквозь мешок листьев размером с небоскреб, причем эти листья были живыми и все время норовили тебя коснуться.

Внизу растения аккуратно поставили меня на траву возле Рейны, которая выглядела так, будто ее облили дегтем и осыпали цветами. Мэг приземлилась рядом с нами, и мне тут же пришлось подхватить ее, чтобы она не упала.

– Много растений, – пробормотала она.

Глаза ее закатились, и она захрапела. Я понял, что никаких бобовых стеблей из нашего Джека сегодня больше не вытрясти.

К нам, виляя хвостами и тявкая, подбежали Аурум и Аргентум. Судя по тому, что парковка была усыпана сотнями птичьих перьев, борзые повеселились с птицами, которых я подстрелил.

Я был не в состоянии идти, а тем более нести Мэг, но мы с Рейной вдвоем кое-как умудрились стащить ее с холма к грузовику. Я подозревал, что Рейна воспользовалась умением, дарованным ей Беллоной, чтобы поделиться со мной силами, хотя вряд ли у нее оставалось их много.

Когда мы подошли к «Шевроле», Рейна свистнула, и собаки запрыгнули в кузов. Мы затолкали нашу Повелительницу бобовых стеблей, к которой пока так и не вернулось сознание, на середину сиденья. Я рухнул рядом с ней. Рейна завела мотор, и мы тронулись в путь.

Начали мы довольно быстро, но длилось это минуты полторы. В квартале Кастро мы попали в пятничную пробку перед выездом на шоссе. Она была такая огромная, что мне почти захотелось, чтобы снова появились волшебные растения и зашвырнули нас обратно в Окленд.

После встречи с Гарпократом все казалось отвратительно громким: звук мотора «Сильверадо», болтовня пешеходов, бубнеж динамиков в других машинах. Я обнимал рюкзак, успокаивая себя тем, что банка в целости и сохранности. Мы получили то, зачем пришли, хотя мне и не верилось, что Сивиллы и Гарпократа больше нет.

Шок и скорбь придется отложить на потом – если, конечно, мне суждено выжить. Нужно решить, как достойно почтить их память. Как вообще почтить память бога тишины? Минута молчания казалась неуместной. Может, подойдет минута воплей?

Но сначала главное: нужно пережить сегодняшнюю битву. А потом уже решать, вопить или нет.

Рейна, похоже, заметила, какой у меня озабоченный вид.

– Ты держался молодцом, – сказала она. – Растешь на глазах.

Судя по тону, говорила она искренне. Но от ее похвалы стыд стал жечь меня еще сильнее.

– У меня в руках последний вздох бога, которого я травил, – тоскливо проговорил я, – заключенный в банке Сивиллы, которую я проклял, а охраняли их птицы, из которых я сделал безжалостных убийц, когда они заложили мне мою подружку-изменщицу, которую я потом приказал лишить жизни.

– Всё так, – подтвердила Рейна. – Зато сейчас ты отдаешь себе в этом отчет.

– Я чувствую себя ужасно.

Она невесело улыбнулась:

– В этом вся суть. Ты причиняешь кому-то зло, переживаешь из-за этого – и становишься лучше. Возможно, в тебе зарождается совесть.

Я попытался вспомнить, кто из богов создал человеческую совесть. А создавали ли мы ее вообще, или люди сами ее в себе взрастили? Вряд ли какой-нибудь бог захотел бы похвастаться у себя на страничке, что научил людей отличать достойные поступки от недостойных.

– Спасибо… за эти слова, – выдавил я. – Но из-за ошибок, которые я наделал в прошлом, вы с Мэг чуть не погибли. Если бы Гарпократ уничтожил вас, когда вы встали на мою защиту… – Мысль об этом казалась невыносимой. Моя новенькая совесть готова была разорваться внутри меня как граната.

Рейна похлопала меня по плечу:

– Мы просто показали Гарпократу, насколько ты изменился. Он признал, что так и есть. Исправил ли ты все, что натворил в прошлом? Нет. Но ты добавил пунктов в список совершенных тобой добрых дел. Большего ты ничего не мог сделать.

Добавил пунктов в список добрых дел. Рейна говорила об этой суперспособности так, словно я и впрям мог бы ею обладать.

– Спасибо, – сказал я.

Она встревоженно вгляделась мне в лицо, видимо заметив, насколько сильно расползлись пурпурные линии заразы по моим щекам:

– Отблагодаришь меня тем, что не умрешь, ладно? Без тебя нам не провести ритуал призыва.

Когда мы въехали на эстакаду, ведущую на автомагистраль Интерстейт-80, за городскими крышами я разглядел море. Яхты уже скользили под мостом Золотые Ворота. Судя по всему, оборвав провода Гарпократа и разбив фасции, мы ни капельки не испугали императоров.