Гробовщик для царя

«Так и получается, что главные герои всегда находятся в тени, – с усмешкой думал Алексей, подходя к столу и протягивая руку Синявскому. – Да, выглядишь, дружок, неважно! Спишь мало, куришь много и пьёшь неразумно, вон даже щёки подёрнулись сеточкой лопнувших сосудов».

– Привет Алексей, – Синявский приподнялся и пожал руку журналисту. – Что будешь пить? Я вот заказал французского красного! Знаю и ты не равнодушен к Франции, слышал, даже домик на южном берегу моря прикупил.

– Готовлю плацдарм, – улыбнулся Соловьёвский одними губами и устроился напротив начальника. – Чтобы на пенсии было, где погреть кости.

– Далеко заглядываешь! Пока журналист востребован, он не остановится! Знаю я вашу братию. Ну, так что выпьешь? – Игорь Исламович перевёл разговор в тот момент, когда официант замер возле стола.

– Я, пожалуй, возьму «Альянико», – Алексей глянул на официанта снизу вверх. – Красное вино лучше всего подойдёт к жаркому из баранины, – он перевёл взгляд на вышестоящего коллегу. – Вы уже заказали что-нибудь?

– Нет, ещё не заказал, ждал тебя. И прекращай выкать! Мы с тобой договорились!

Синявский махнул рукой как-то пьяно. Соловьёвский даже удивился, как быстро половина бокала сморила генерального директора. А может мужик начал гораздо раньше?

Ели в тишине. Синявский вяло возил по тарелке мясо, а журналист, раскрасневшись от лёгкого алкоголя, поглощал пищу с огромным удовольствием. Когда Алексей отодвинул от себя тарелку с приборами и промокнул рот салфеткой, Игорь Исламович вздохнул с видимым облегчением – наконец можно перейти к разговору. Он начал издалека, не торопясь и подбирая слова:

– Алексей мы с тобой знакомы давно и ты знаешь мои профессиональные качества, – генеральный не ждал ответных реплик, он даже не смотрел на собеседника, проверяя, слышит ли он его, он говорил осторожно, вытягивая слова, словно откуда-то изнутри. Неожиданно мужчина прокашлялся и перевёл разговор в другое русло. – Ты знаешь, из каких источников финансируется наш канал?

Соловьёвский отрицательно мотнул головой, снял с колен салфетку, скомкал, положил на стол и незаметно огляделся. Нельзя допустить, чтобы приватная беседа коснулась чьих-то посторонних ушей. Тема, в которую вовлекал генеральный директор, занимала журналиста, но поскольку-поскольку. Он старался не лезть в финансовые дела канала, и всё же ухо улавливало то там, то сям смутные намёки, что вещание не приносит прибыли, более того, канал несёт убытки. Алексей ухмыльнулся одними глазами, представляя, куда клонит собеседник – рыба гниёт с головы, да только чистят её, как правило, с хвоста. Генеральный директор канала слишком долго сидел в кресле руководителя и совсем потерял чуйку, от того и убытки! Только чистку рядов начнут с простых журналистов. Неужели и его затронет участь изгоя? Несмотря на коварные мысли, лицо не выдало никаких эмоций. Алексей давно научился владеть мимикой и лишь губы плотно сжались, а глаза продолжали излучать дружелюбие.

После недолгой паузы Игорь Исламович отпил из бокала и продолжил:

– Ты человек творческий, в денежные дебри не лезешь. У тебя дети, жена красавица, дом прекрасный, да ещё прикупил виллу во Франции. – Слышал и раритетные авто в гараже стоят вроде «Ламборджини», – Синявский заговорщицки подмигнул. – Наверное, и виноградники хочешь разбить на территории поместья?

– Были такие мысли, – кивнул Соловьёвский, и растянул губы в улыбке. – Не пойму к чему вы, то есть ты клонишь?

– К тому, что на содержание семейства, домов, усадеб нужны огромные средства. Ребятам нужно отличное образование и желательно где-нибудь в Англии или во французской Сорбонне.

– Это так, – снова кивнул журналист, чувствуя себя китайским болванчиком.

– Давай договоримся на берегу, что не станем тратить время на обсуждение журналистской этики, свободы творчества и прочую муру! Как и во всяком государстве, именно госструктуры диктуют цели, задачи и освещение политических интересов страны под правильным ракурсом. Руководство канала не скрывало, что некоторые твои авторские программы не соответствуют формату, многие высказывания вступают в противоречия с политической стратегией правящих структур, поэтому такие передачи мы не пускали в эфир. Ну, а в остальном ты молодец! Чувствуешь стратегию момента!

От предисловия, не сулящего ничего хорошего, у журналиста заныло под ложечкой. Он подумал, что этот бакалейный, разъевшийся ген дир сейчас предложит освободить место или перейти на другой плацдарм для деятельности, или того хуже, просто уволит. Вроде того, что нагрёб ты достаточно и на виллу, и на виноградники, пора и честь знать! Соловьёвский готовился к худшему, но беседа пошла совсем по другому сценарию, к которому журналист совсем не был готов.