Гробовщик для царя

Кот заснул в спальне на широкой кровати тревожным сном. Он переживал за Елизавету, как бы, не выкинула чего по пьяной лавочке! Вообще такое с ней первый раз. Раньше приходила с запахом из ресторана, с подружками могла за воротник залить, а сейчас уже несколько дней. Не порядок! Кот попытался посчитать, сколько дней и ночей длится индивидуальный собантуй, но сбился от обволакивающей дрёмы.

Елизавета достала из шкафа новый бокал, налила себе вина и уставилась в окно. Она с самого начала этих отношений должна была понимать, что ничего не выйдет, продолжения не будет, а находиться в состоянии незаконных, прелюбодейских отношений смысла нет. Он должен был уйти от жены, отвести её в ЗАГС, зарегистрировать официально брак, закатить грандиозную свадьбу, а уж она через девять месяцев обязательно родила бы наследника. Вот это дело, а не любовница три раза в неделю в гостинице или здесь же в родительском доме! Фу, какая пошлость! Нет, сначала была романтика, цветы, путешествия, дорогие подарки и рестораны. Она ещё долгое время не подозревала, что мужчина состоит в браке и имеет детей, а когда выяснила подробности его жизни, то было уже поздно – Елизавета по уши влюбилась! А что бы изменилось, знай, она о его статусе до того, как вступить в совершенно близкую связь? Да ничего! Он умел очаровать! Мужчина обладал магнетизмом, притягивающим к себе возвышенные натуры. И всё же нелегальные чувства с телефонными признаниями, редеющими встречами постепенно стали тяготить обоих и в первую очередь его. Елизавета перешла к активным действиям и начала выдвигать требования, на которые возлюбленный совсем не собирался реагировать. Он жутко уставал на работе и чувственные отношения, в его понимании, должны были наполняться вкусом прекрасной еды, французского вина, ароматом элитной парфюмерии, прикосновением шёлковых простыней, радостью и лёгкостью бытия. Мужчина по праву считал себя умным и понимал, что любовь, прежде всего самопожертвование, остальное лишь отдохновение души и тела от трудов праведных. Он по настоящему любил свою жену, поэтому разрешил родить четверых детей и никогда бы не оставил её, ещё благодаря тому, что не позволила бы еврейка мать и возможное порицание общества. Он ничего не собирался менять в своей жизни и эту простую мысль донёс до любовницы в один прекрасный вечер, когда она затянула знакомую песню о его разводе и их совместной жизни.

Елизавета вздохнула, в последние дни она часто обращала взор в прошлое, а куда ещё смотреть, как не на прекрасные моменты прожитых лет, потому что будущее не сулит никаких счастливых перемен. Чашка разбилась вдребезги, как бокал вина! Можно поставить точку! Вот только, где взять силы на новые отношения? И как, в каком месте завести эти отношения? Ходить одной по ресторанам, в кино, на выставки? Такое поведение попахивает примитивным съёмом. К тридцати пяти годам подруги обосновались в квартирах, обзавелись детьми и мужьями и рассчитывать на их компанию нет смысла!

Лиза опрокинула в себя рубиновую жидкость, вытерла губы тыльной стороной ладони и уткнулась лбом в прохладное стекло окна. Весна пришла поздно, но внезапно. Ещё до начала апреля на обочинах дорог лежали сугробы, и вот неожиданно город покрыло тепло. За одну ночь остатки снега слились в канавы, и почки на деревьях разбухли, обещая скоро выбросить зелень. Ночами ещё стояли холода, утром жители, выходя на работу, кутались в шарфы, надевали перчатки, а возвращаясь домой, несли свои куртки в руках. Девушка смахнула слезинку. Она так мечтала провести отпуск у тёплого моря с любимым мужчиной, но все мечты рухнули и погребли под завалами остатки надежды.

Неожиданно зазвонил телефон. Трели раздавались в районе спальни. Елизавета не хотела ни с кем разговаривать, но абонент на том конце оказался очень настойчив. Мурзик, разомлев от сытости, разместился на подушке и как раз в том месте, где образовалась ямка от её головы.

«Вот наглая морда, – пробормотала Лиза, – звон поднял почти весь дом, а этот даже ухом не ведёт».