Гром гремит дважды. Дракон (СИ)

Я помнил, как дракон смотрел на меня. Теперь же накатило понимание. Вырвавшись наружу, дракон сохранил только какие-то инстинкты, не имевшие ничего общего с человеческим разумом. И глядя на меня, он пытался понять, зачем я ему нужен. Есть во мне какой-то смысл? Как видно, решил, что есть. Либо же просто подчинился моей воле.

— Ты им уже ничем не поможешь, парень, — ворвался в мои мысли голос Пенгфея.

Я встрепенулся. Оказалось, что сидел и смотрел невидящим взглядом на мёртвое лицо Ронга. Глаза ему кто-то закрыл. Не было больше Ронга. Осталась лишь пустая оболочка, которая ничего уже не означала. Но нельзя запретить себе наполнять её тем содержанием, которое хранит память.

— Идём, — сказал я, встав, и, чтобы тут же занять чем-то взгляд и руки, перезарядил пистолет. Одна, последняя обойма.

Как будто там будет иметь значение, у кого больше патронов.

Мы приступили к восхождению. Карабкались на здоровенные ступени молча. Каждый думал о своём, у каждого было более чем достаточно тяжёлых мыслей.

Лестница вела не прямо, она совершала плавный поворот вокруг горы. Каждый раз, как я поднимал взгляд и смотрел вдаль, видел лишь издевательский поворот, который словно бы дразнился. Восхождение напоминало путь в бесконечность.

Когда же, в очередной раз вскинув голову, я увидел ворота, то в первые секунды был уверен, что это — галлюцинация. Тот факт, что ворота стояли открытыми, лишь подкреплял уверенность.

— Похоже, нас ждут, — сказал Пенгфей, остановившись рядом со мной.

— Похоже, — эхом отозвался Юн.

— Нехорошо задерживаться. — Пенгфей щёлкнул затвором пистолета и не стал убирать его в кобуру.

Глава 39. Тени прошлого

На первый взгляд казалось, что этот монастырь — точная копия соседнего, в Ледяных горах. Но с каждым шагом взгляд находил всё больше различий, которых не мог не отметить даже я, человек, безнадежно далёкий от архитектуры.

Стена была ниже, отличались контуры самого монастыря. Но не это было главным. Основное отличие лежало в иной плоскости, недоступной взгляду. Это был совершенно иной заряд места, его энергетика. В прошлой жизни я, быть может, лишь брезгливо поморщился от таких мыслей и поспешил их отбросить. Но сейчас… Моё тело — обитель духа дракона, и это не метафора. Я при помощи магии (ну а как ещё это назвать?) сумел вернуть с того света душу Ниу. После всего этого могу ли я поверить в плохую энергетику места? Да запросто. Инопланетяне, призраки, снежный человек, чудеса Бермудского треугольника — всё, что угодно. Лей Ченг полностью открыт для чудес вселенной.

Казалось, что из открытых ворот несёт могильным холодом. А может, и не казалось. Что-то ведь перебирало волосы у меня на голове, да и температура ощутимо упала.

Один из признаков того, что вы находитесь неподалёку от чернокнижника, — вспомнил я вырезанные на подкорке слова неофициальной инструкции, — внезапное и резкое падение температуры воздуха. Многие заклинания, которые используют чернокнижники, в качестве энергии используют тепло. Если чернокнижник находится в поле зрения, немедленно устраните его. Если в пределах видимости чернокнижника нет — постарайтесь как можно скорее покинуть место, в котором находитесь.

Чернокнижника я не видел, и ноги остановились сами собой. Строки этой инструкции были написаны кровью многих…

— Что-то не так, Лей? — тихо спросил Юн.

Он замер справа и чуть позади. Слева мне почудилось движение. Я резко повернул голову. Там стоял Пенгфей. Правой рукой он по-прежнему держал пистолет, левой же забрался в нагрудный карман, достал оттуда крохотное пёрышко. Белое, явно старое, какое-то свалявшееся. Внимательно посмотрев на него, подул и убрал обратно. Судя по взгляду, который метнул на меня, не предполагалось, что я увижу этот ритуал. И я сделал вид, будто ничего не видел. Вышло правдоподобно, поскольку лицо моё моментально окаменело, а взгляд пролетел мимо Пенгфея, мимо замыкающей шествие Дэйю.

Они оба повернулись одновременно. Пенгфей поднял ствол и сместился чуть правее, уходя с моей линии огня. Дэйю сместилась влево, и в её руке появился меч. Юн среагировал позже всех, и когда он оглянулся, я почувствовал исходящую от него волну испуга. Она прокатилась в нашей общей тьме, резко вспорхнул и тут же успокоился лазоревый дракон. В реальности же в руке Юна тоже появился меч.

Пятью ступенями ниже стоял монах в жёлто-оранжевом одеянии, которое было частично скрыто под серой накидкой. Казалось, он скроил эту накидку из мешковины. Причём, мешок перед этим даже не постирал. Накидка скрывала лицо монаха. Левая его рука также была под ней, правая сжимала палку. Я машинально посмотрел вниз. Палка заканчивалась как палка, не было видно никаких набоек, могущих смягчить звук. Если монах использовал её в качестве опоры, то мы обязаны были его услышать.

Цепким взглядом я «прощупал» его руку. Рука немолодого, но и не старого человека. Лет пятьдесят? Если ничем не болен, то вряд ли у него есть необходимость опираться на…