Гром победы

— Понеслась душа в рай, — сплюнул я на грязный снег. Похоже, мое наступление отменяется до того момента пока император не наиграется новой игрушкой. Семьдесят километров верхом можно преодолеть за сутки. Но это уже будет поздно. Самолет же такое расстояние кроет за час. Но аэроплан у меня отобрали, и другого нет в радиусе тысячи километров. Остается телеграф, но им пользоваться фельдмаршал запретил. Во избежание… Сверху опять раздались автоматные очереди, но я уже туда не смотрел. Ждал, когда у них боеприпасы закончатся. Одна ворона шлепнулась почти мне под ноги. Еще живая она все пыталась подняться, отставляя в сторону перебитое крыло и уйти от злых людей пешим порядком. Все косила на меня умным глазом, ожидая подвоха или прося добить. Черт ее знает. Подошел фельдмаршал. Постоял рядом, помолчал. Потом сказал тихо, чтобы окружающие его не услышали.

— Это тебе, Савва, не в Будвице и не во Втуце. Здесь все сложнее и тоньше. Здесь интриги, а не работа. И многие интриги корнями уходят в седую древность.

— Император про нашу фронтовую операцию в курсе? — спросил я также полушепотом.

— Он в курсе, что мы попробуем совершить прорыв, иначе движение стольких масс войск ничем не оправдать, но вот про твои броневые коробочки мы в ставке не рекламировали, держали в тайне, как тогда в горном замке и договаривались. Называли тракторами, тягачами… А сейчас ты просто терпи и если получится то пробуй подмять ситуацию под себя. Иначе всем нам может быть плохо. Император не дурак, вот только сильно капризен. А может и сознательно лицедействовать. Его двор еще та клоака. Наконец аэроплан приземлился туда же, откуда взлетал и лейтенант погонял аппарат взад — вперед по земле на реверсе. Пижон. Довольный монарх поднялся в полный рост, не покидая кабину, возвышаясь над толпой военных и своих приближенных придворных.

— Барон, подойдите, — приказал. Я рысцой подбежал к самолету, вытянулся в струнку, прокричав «по вашему»… И так далее, что положено по уставу говорить в таких случаях.

— Барон, я очень сердит на вас, что вы от меня скрыли такой прекрасный летательный аппарат, — выговорил мне император.

— Ваше величество, демонстрацию этих аппаратов и демонстрацию их возможностей мы хотели провести в Калуге, после окончания испытаний, которые сознательно держали в секрете от врагов. Мы обязательно бы пригласили вас в Рецию, чтобы провести запуск промышленного производства аэропланов с вашего благословления. Хорошо лизнул. Вижу — понравилось. Заулыбался монарх.

— Но этого мало, Кобчик, — император смотрел на меня сверху вниз.

— Вейхфорт, записывайте. За то, что барон Савва Бадонверт первым в мире поднял в небо аппарат тяжелее воздуха я поздравляю его корвет-капитаном воздушного флота.

— Служу императору и отечеству, — рявкнул я.

— Так-то уже лучше, — показал мне в улыбке он все свои монаршие зубы, так что стали видны золотые коронки на верхней челюсти.

— Но это еще не все. От моего личного фонда я даю вам, барон, заказ на два десятка таких аппаратов для моей личной курьерской службы. Справитесь? — Так точно, ваше императорское величество. Справимся. Император продолжил. Он был явно в ударе.

— В городе Калуге, что в Рецком герцогстве, создать школу пилотов для управления этими… как вы их называете? — Аэропланами ваше величество. Так как это уже не воздухоплавание, а авиация.

— Тем лучше, — кивнул монарх.

— Создать авиационную школу по подготовке пилотов аэропланов. Начальником школы назначить лейтенанта Гоффена. Ему же отобрать первые сорок курсантов в эту школу.

— Служу императору и отечеству, — гаркнул лейтенант, который в это время вставлял в пропеллер стопор.

— И это еще не все. Шефом пилотируемой авиации империи в составе имперского воздушного флота назначить барона Бадонверта. С присвоением ему чина капитана-командора. Кобчик, через полгода я желаю иметь у себя авиационную курьерскую службу. Гонять для этого дирижабли накладно. А эти птички в самый раз будут. Теперь все. Вейхфорт заготовит необходимые для этого бумаги. И довольный собой император стал вылезать из высокой кабины, а свитские подорвались его поддержать, чтобы не дай ушедшие боги монарх не упал.

— Кстати, Кобчик, — сказал император, когда встал твердо на землю.

— Подарите мне этот карабин. Он мне нравится. Хотя в ГАУ эти автоматические карабины под пистолетный патрон мне ругали. Не армейское, мол, оружие. ППГС уже висел у императора на шее.

— Он ваш, ваше величество. Я также пришлю вам в подарок и другие образцы такого оружия. И пока монарх не предложил мне что-нибудь еще… типа, отметить банкетом свой первый полет на самолете, я попросил.

— Дозвольте, мне ваше величество, вернуться в свою часть, как я и намеревался ранее. Служба.

— А когда ты станешь выполнять мое повеление? — С нового года, ваше величество. Что там осталось до нового года? Совсем ничего. Только обкатать в бою свои коробочки и успею. А так хоть разорвись. Но, положа руку на сердце, скажу, что авиация и для меня самого приоритетнее. Небо это… небо. Небо достойно того чтобы им бредить.

14