Гром победы, раздавайся!

В свете костров Алексею наконец-то стало видно голову конной колонны. Спешившись, к нему бросились трое.

– Господин полковник, конная группа егерей, выделенная в помощь нашему авангарду, по вашему приказанию прибыла обратно! – доложился поручик Осокин. – Ждем ваших дальнейших указаний!

– Потери есть?! – поздоровавшись с командирами рот, первым делом поинтересовался Егоров.

– Трое, Алексей Петрович, – со вздохом ответил Тимофей. – Да и то уже на обратном пути мы ребят потеряли. Южнее, верстах в пяти отсюда на конную группу турок наткнулись. Много их было, да к бою они не успели изготовиться. Раненых своих обихаживали, суетились там чего-то. А тут вдруг мы им как снег на голову свалились. Не ожидали они, похоже, там никого со своей, с южной стороны. У нас-то по строго заведенному правилу впереди основных сил завсегда дозоры идут, ну, вот мы и ударили внезапно. Кто из турок в степь убег, кого мы порубили и постреляли, но и они тоже, в какой бы панике ни пребывали, а все же огрызались, вот трое наших егерей там и погибло. Еще у дюжины ранения имеются, но только лишь у четверых они серьезные, у всех же остальных так, всякие мелкие порезы.

– Понял тебя, поручик, – кивнул Алексей. – Всех раненых в полковой лазарет! Пусть там лекари сами определяют, кому у них остаться, а кому можно и в строй вставать. Погибших предать земле с воинскими почестями. Коней на ту сторону отгоните и под пригляд интендантским их отдайте. Людей покормить, и три часа им на отдых. Это, конечно, если неприятель позволит, а потом все в оборону встанете. Подполковник Милорадович покажет, где вам позиции нужно усилить, – кивнул он стоящему рядом Живану. Нам приказ от Суворова держать этот мост до подхода дивизии. По моим самым скромным прикидкам, она маршем уже завтра вечером сюда из Бухареста должна будет подойти.

– Слушаемся, господин полковник! – вскинули ладони к каскам ротные командиры. – Разрешите идти к своим людям?

– Идите, господа, – козырнул им Егоров. – А ты чего мнешься, Осокин? Задержись, если есть что сказать, – придержал он своего главного разведчика.

– Алексей Петрович, мы там пленных немного отловили, – понизив голос, сказал поручик. – Темно ведь было, самые прыткие, словно бы тараканы, разбежались, но с дюжину их мы их все-таки сумели спеленать. У меня же есть ребятки из тех, кто хорошо по-турецки толмачит, тот же Федька Лужин да и брату́шки сербы. Так вот, в той дюжине пленных они османского командира углядели, субаши, сотником он оказался. Разговор с ним мои правильный завели, умеют же, ну а тот турок с гонором был и молчать не стал. Грозился всем зеленым шайтанам бо́шки порубить, а кожу моим толмачам на барабаны натянуть, как только сюда сераскир со всем своим главным войском подойдет. Австрийцев, говорит, он уже наголову разбил, а теперь вот и за русских в полную силу возьмется. Нет, дескать, того, кто его славное войско остановит. Но и прочее, прочее еще нес, все в этом же духе, про то, сколько их много, какие они храбрые и какие у них пушки сильные, а сабли с ятаганами острые. Это-то ладно, мы такое не раз уже слышали, но он все талдычил про какой-то там мир с цесарцами. Дескать, их новый император Леопольд, который после смерти старого, Иосифа, в Вене воцарился, перемирие уже с турками заключил и даже к союзу с ними склоняется. Так что, дескать, совсем скоро даже старые наши союзники по нам же вместе с османами и ударят.

– Хм, очень интересно, – хмыкнул Алексей. – Турку верить на слово, конечно же, нельзя, но учитывать нужно. Эх, политика, продажная девка! А что остальные пленные говорят, вы их спрашивали?

– Да что их там спрашивать, господин полковник?! – махнул рукой Осокин. – Простые все всадники, их только лишь добыча интересует, еда и как бы свою голову не потерять. Спрашивали, конечно, мы их на скорую руку, так блеют они там что-то, словно бараны. А-а-а, так себе, ничего интересного!

– Все ясно, – кивнул Алексей. – Спасибо Тимофей, вам за языка. Субаши крепко связать и приставить к нему караул, чтобы егеря глаз с него не спускали! Вот своих ребяток давай-ка и выставишь. Как только Александр Васильевич сюда подойдет, он и сам этого турка подробно поспрашивает. И егерям своим передай, чтобы они то, что от этого турка слышали, никому бы не рассказывали. Не хватало нам еще дурные слухи здесь распространять. Может, это вовсе клевета или такие измышления, чтобы нас в сумятицу ввести.

– Да, конечно, введут они, как же, – ухмыльнулся поручик. – Русские турок, Алексей Петрович, завсегда бивали и сейчас тоже разобьем, хоть с союзниками, а хоть даже и в одиночку.

До полудня никакого движения с южной стороны не наблюдалось, мелькали в степи какие-то всадники, но близко к русским укреплениям они не приближались. И вот наконец в поднятой пелене пыли показался с юга большой конный отряд.

– Полк, к бою! – скомандовал Егоров. – Без команды никому не стрелять! Премьер-майор Гусев, ведите отсчет до цели!

– До цели тысяча двести шагов! Тысяча сто! – вглядываясь в окуляр подзорной трубы, крикнул главный квартирмейстер.