Гром в ясном небе. Наука о душе

Меня интересуют только те люди, которые готовы изменить само русло человеческого сознания. Другим людям я буду докучать. Я стану раздражать и обижать их, вызывать в них зависть. Таковы мои способы. Я вывожу этих господ на чистую воду. Они поймут меня, если им достанет разума.

Да, у меня было девяносто три Роллс Ройса... но я не ходил смотреть на них. Когда-то они не принадлежали мне, а сейчас я без них счастлив так же, как и в присутствии около меня любой из этих машин. Я ни разу не ходил в гараж смотреть на них. Директор моего гаража Авеш сидит сейчас среди вас. Я часто говорил ему: «Когда-нибудь я приду в гараж», но этот день так и не настал. Я ни разу не видел все эти машины в одном месте. Иногда Авеш приезжал ко мне на какой-нибудь машине, чтобы мы поездили час, но он действовал по своему усмотрению, а я не обращал внимание на эти автомобили.

Эти машины оправдали мои надежды. Они вызвали зависть во всех американцах, во всех богатеях. Если бы им достало разума, то они пришли бы ко мне, чтобы избавиться от своей зависти, а не горели бы ненавистью, ведь их реакция выявила в них трудность. Зависть это огонь, который сжигает человека, который больно жжет его. Так вы оказываетесь во власти другого человека.

Я был в США туристом, но растревожил всех американцев. У них высокий достаток, и они могли бы тоже покупать роскошные машины, стоило им только захотеть. Но им не хватало мужества даже на это. Американцы осуждали меня, называли меня материалистом. Но вы удивитесь, узнав о том, что один епископ написал мне тайком письмо. Вы только послушайте: «Было бы очень любезно с вашей стороны подарить один Роллс Ройс моей церкви. Ваша коллекция машин поредеет несильно, а мы приобретем целое состояние». А между тем, этот епископ каждое воскресенье проклинал меня. Он нападал на меня не за материализм. По сути, за своим осуждением он прятал зависть.

Политики, богатые коммерсанты могли бы обзавестись такими же машинами. Почему они так забеспокоились? Но источником их беспокойства был турист, у которого не было даже вида на жительство. Я обошел сказочных богатеев Америки, и их это задело! Если бы им достало разума, они поняли бы, что покупкой столь большого количества роскошных машин я добиваюсь осуществления какой-то цели, ведь не для часовой прогулки я приобрел эти автомобили. Для катания мне было бы достаточно и одного Роллс Ройса.

Все в своей жизни я делал с какой-то целью. Этим средством можно было выявить ваше качество, которое вы не осознавали. Если бы вы были разумными, то захотели бы избавиться от зависти, поскольку этот яд губит вас.

Завистливый ум не способен любить и радоваться... и не только радоваться, но и спокойно наблюдать чужую радость. Люди такого типа заполонили всю землю. Так называемые святые не помогли им, а лишь эксплуатировали их качества.

Смех, да и только! Ваши святые эксплуатируют вас собственной обездоленностью и самоистязаниями. Они помогают вам затолкать поглубже ваше чувство зависти, чтобы вам не было больно. Эти люди защищают ваше эго. Но вы тоже оказываете им специфическую помощь, поэтому я и называю подобную ситуацию смешной.

Получается странная игра: святые помогают вам оставаться в вашем несчастье и безумии, а вы в свою очередь помогаете им поддерживать образ жизни, построенный на самоубийственных пытках. Вы заключили со святыми всего мира сговор для того, чтобы все время жить в аду.

Коммуна в Америке тоже была способом, который сделал свою работу. Коммуна дала людям понять, что радоваться и любить можно на земле, что совсем не нужно ждать, когда вы попадете в рай. Интересно, что станет делать человек, попав на небеса, если в руки ему сунут арфу, тогда как прежде, на земле, он никогда не танцевал и не пел? Он растеряется! «Что это? - спросит он об арфе. - Что мне делать с этой штукой?»

Только мои люди сразу же смогут сыграть на любом инструменте, который им дадут. И дело не только в радости... но кое в чем другом. Если вы на земле всю жизнь учились только мучиться, то что вы станете делать на небесах? Самоистязание стало вашей второй природой.

Когда-то жил на свете прекрасный человек по имени Экнат. Он странствовал по земле со своими учениками. Однажды к мастеру подошел один известный вор и сказал ему: «Все знают, что я грешник, так как добываю себе пропитание воровством. Но мне очень захотелось пуститься в странствие вместе с тобой, позволь мне присоединиться к твоей группе. С тобой идут тридцать человек, и еще один попутчик никого не обременит».

«Ты никого не обременишь, - согласился Экнат. - Но тебе следует выполнить одно условие: все время, пока ты будешь находиться подле меня, а именно девять месяцев (странники пешком обходили всю страну, посещая все святые места, по дороге они пели и танцевали), ты ничего не будешь красть у группы или у других людей, когда мы будем останавливаться на ночлег в деревнях. Тебе придется перестать заниматься своим ремеслом на девять месяцев. Если ты дашь мне такое обещание, я приму тебя в группу».