Гром в ясном небе. Наука о душе

«Я не спрашиваю вас о том, хорошо ходить в храм или плохо, - отвечал я. - Я спрашиваю, в чем назначение храма. Я вижу там не Бога, а каменную статую. Вы тоже прекрасно знаете о том, что это каменная статуя. Вам об этом известно больше чем мне, так как вы купили ее на рынке. Разве Бог продается на рынке? Вы собственными руками установили ее в храме. В какой момент она стала Богом? В лавке скульптора ей не демонстрировали знаки почтения. Люди торговались о ее цене, а вовсе не молились ей! Никто не считал там все эти многочисленные статуи богами. В лавке скульптора можно выбрать любую статую на свой вкус. Вы поторговались о цене статуи и купили ее. Я наблюдал за тем, что происходило. Я хотел узнать, в какой момент статуя оживет и станет Богом, достойным почитания божеством, в какой момент она перестанет быть товаром, который можно купить и продать».

Родственники ничего не объясняли мне, и не могли объяснить, поскольку в действительности статуя никогда не становится Богом. Она всегда всего лишь статуя. Просто каменную чурку переносят из магазина в храм. А что такое храм? Просто еще одно помещение.

«Я хочу принимать участие в ваших богослужениях, - говорил я. - Мне совсем не хочется отбиваться от общины. Но не могу же я идти против своей природы. Сначала мне нужно получить толковое объяснение сути происходящего, а вы не даете мне такое объяснение. Что вы говорите в своих молитвах? “Дай мне то, дай мне это”. Неужели вы не понимаете, что ведете себя нелепо? Вы купили каменную статую, установили ее в помещении и принялись вымаливать у приобретенной вами же статуи разные блага. Вы просите ее даровать вам всякие вещи, умоляете ее дать процветание и здоровье вашей семье. Вы ведете себя странно, чудите, и я не могу участвовать в этом цирке. Я не хочу выказывать непослушание просто так. Вообще-то, это нельзя назвать непослушанием. Я готов подчиниться вашим указаниям, но вы не готовы давать мне их. Вы никогда не расспрашивали своих родителей о сути религии. Они жили во тьме невежества, теперь то же самое делаете вы, и еще хотите, чтобы я принял от вас наследие невежества».

Родственники решили, что я постепенно остыну. Они всякий раз водили меня в храм, где отбивали поклоны, а я тем временем стоял в стороне. «Поклонись статуе ради нашего блага, - попросил меня отец. - Нехорошо получается. Ты держишься особняком, а остальные люди истово молятся».

«Я не заметил в них религиозности, - ответил я. - Они просто выполняют какие-то физические упражнения. Если этим людям так нравится заниматься спортом, они могут пойти на стадион и там по-настоящему поправить свое здоровье. Они просят Бога дать им здоровье и богатство. Пусть идут на стадион, там они получат здоровье, выполняя физические упражнения. И это еще не все! Именно вы устраиваете дикую сцену. Я стою, а вы выполняете глупые ритуалы. Именно вы ведете себя странно. И пусть я оказался в меньшинстве, все равно нормальный человек здесь я. Ты говоришь, что я должен кланяться статуе ради вас. А почему бы тебе ни присоединиться ко мне ради моего блага? Все вы должны стать в линию у стены, чтобы показать мне, что желаете мне добра».

Наконец, отец сказал мне: «Тебе лучше не приходить в храм, потому что здесь бывают другие люди. Они видят твое поведение и всякий раз злятся». Я все время сидел спиной к Богу, а это не разрешается. Поэтому они и точили на меня зуб.

«Если Бог всемогущ, он может поменять позу, - предложил я. -Почему именно я должен поворачиваться к нему лицом? Бог все время сидит в одной и той же позе. Если он не хочет видеть мою спину, то может передвинуться и посмотреть на меня с другой стороны. Во мне гораздо больше жизни, чем в вашем Боге, поэтому ты просишь меня поменять позу. Ты не просишь об этом своего Бога, поскольку знаешь, что он мертв».

«Не говори глупости!» - набрасывались на меня родственники. «А что еще можно здесь сказать? - пожимал я плечами. - Он не дышит, не говорит. Я полагаю, что он ничего не слышит, потому что тот, кто не дышит, не видит и не двигается, не может слышать. Все эти способности сосуществуют в едином теле, тогда организм можно считать живым. Кому же вы отсылаете свои молитвы?»

Постепенно я уговорил родственников отказаться от посещения храма, который был возведен на деньги моей же семьи. Моя родня просто передала его общине и перестала ходить туда. «Если вы не можете объяснить мне свою религию, значит ведете себя неразумно», - заметил я.

Итак, дело не в анекдоте. Его сюжет предложил упрощенный вариант сложных жизненных ситуаций, которые никогда не объяснялись. Тысячи лет человек жил без всяких объяснений, в послушании, без вопросов и сомнений, не решаясь проявить скепсис. Он боялся спрашивать, потому что все вопросы были греховны, а добродетельным было лишь послушание.