Грома бой

После поглаживаний начинаю растирать кожу. Марго сначала подёргивается, но заставляю её сдаться. Широкими круговыми движениями массирую ей поясницу, лопатки, двигаясь к плечам. Чувствую, как она обмякает подо мной.

Улыбаюсь.

Я же знаю, как ты любишь мои массажи.

Когда горы были выше гор…

Марго лежит на кровати в наушниках. Вроде спит. Но музыка играет так громко, что даже я слышу. Эта песня играет на повторе, раз за разом. Хоть это и Дэвид Боуи, но меня всё равно уже начинает подбешивать.

Особенно припев, который повторяется и повторяется, повторяется и повторяется.

Это не эффект от кокаина,

Кажется, это любовь…

Убейте меня, пожалуйста.

Слишком поздно! Быть благодарным,

Слишком поздно! Опоздать снова,

Слишком поздно! Быть ненавистным…85

Вздыхаю.

Стук в дверь. Подхожу, открываю замок.

Женя стоит, опираясь на костыли.

– Вы заняты? – спрашивает она.

– Ну так, не особо.

Марго приподнимается с кровати, вытащив наушник. А, значит, она всё-таки не спит.

– Может, вы поможете мне спуститься? Немного погулять.

– Погулять? – переспрашиваю я.

Женя кивает.

Переглядываюсь с Марго. Она-то толком из комнаты не выходит, не похоже, что она готова идти на улицу.

– Тебе помочь одеться? – спрашивает Марго, свесив ноги с кровати.

– Было бы неплохо.

– Только гипс в твои джинсы не поместиться, придётся одеть Сашины штаны. Саш, ты же не против?

Хочу поправить её и сказать «надеть», но сдерживаюсь. Лучше не лезть к ней лишний раз.

– Это хорошая идея.

Марго встаёт и уходит вместе с Женей в её комнату.

Закрываю дверь в квартиру на ключ.

Мои спортивные штаны слишком велики Жене. Их пришлось обматывать скотчем вокруг её талии, чтобы они не спадали. Пакет на гипсе сливается с цветом штанов и едва виден. Из-за этого кажется, что у Жени обрубок вместо ноги.

– Может, я тебя на руках спущу? – говорю я, когда мы останавливаемся перед лестницей к лифту.

– Да не, я сама.

Женя протягивает нам костыли. Марго берёт их и спускается, чтобы вызвать лифт. Остаюсь страховать.

Боком, держась за перила, Женя начинает прыгать на одной ноге. Ступенька за ступенькой.

– Не торопись, – говорю ей.

Мы с Женей только на середине пути, а лифт уже приехал. Но Марго держит его ногой.

В конце концов, мы преодолеваем эту вечную лестницу. Женя останавливается, чтобы отдышаться – у неё уже давно не было таких нагрузок. От скотча ей очень жарко. Хорошо, что она хотя бы на костылях, а не на инвалидной коляске. Так бы она вообще не смогла никуда выйти. Только с божьей помощью.

Двери лифта открываются на первом этаже.

Мы выходим. Впереди ещё две такие же лестницы.

– Да ну нафиг! – восклицает Женя.

Но всё равно отказывается, чтобы я донёс её.

Толкаю железную дверь подъезда.

На улице всё ещё много сугробов. Но вместо льда и грязи сухой асфальт. Даже небо уже не такое серое. Поют птички. А в ветерке есть что-то тёплое.

Мы стоим на крыльце, втроём взявшись за руки. Дышим свежим московским воздухом. Смотрю на Женю – она улыбается, приподняв голову и зажмурившись от солнца. Перевожу взгляд на Марго – задумавшись, она смотрит в одну точку на асфальте. На её лицо падает тень от козырька. Поднимаю глаза на ветку близстоящего дуба. Могу поклясться, что на нём уже появились почки. Хотя какие почки в феврале? В любом случае, скоро придёт хорошая погода. И на нашей улице будет праздник.

Улыбаюсь.

Весна совсем рядом.

Марго подходит ко мне, когда я стою около плиты и жду, когда вскипит чайник. Обнимает меня сзади.

– Там хватит на двоих? – бубнит она, прижавшись щекой к моей спине.

Киваю.

Завариваю нам чай. Ставлю кружки на стол. Марго садится напротив меня.

– Мне Милка позвонила. Сказала, что она всё взвесила, и раз я буду жить с мамой, то она остаётся с папой. Якобы так будет правильно.

– Вау, вот это поворот. И как она вообще?

– И не говори. Всё ещё дуется. Но по голосу нормально.

Мне даже не верится, что Милка смогла подумать о ком-то, кроме себя. Правильно, папина дочка.

– Саш, нам надо поговорить, – вдруг очень серьёзно начинает Марго.

– По поводу? – беру конфетку, разворачиваю её.

Марго тяжело вздыхает.

– Я созвонилась с мамой. И попросила у неё психологическую помощь. Мы поговорили о том, что меня беспокоит. Про моё состояние. Она позвонила своему знакомому. И договорилась, чтобы положить меня в что-то типа психоневрологический центр.

Я так и замираю с конфетой около рта.

– Это уже точно?

– Да.

Уже жалею, что начал есть эту конфету. Совершенно не хочу её жевать. Не лезет в горло.

– Почему ты мне ничего не сказала?

– Ну, наверное, хотела принять это решение сама, – она опускает взгляд и начинает говорить тише, – Саш, мы оба понимаем, что у меня есть проблемы. За эти дни я поняла, что хочу разобраться с этим. Не потому, что мне захотелось. А потому, что раз у нас серьёзные отношения, я не хочу отравлять этим наше будущее.

– Марго, ты не обязана заниматься этим сейчас, если не хочешь.

– Чем раньше, тем лучше. Я и так в какой-то мере запустила.