Грома бой

Мы смеемся. Протягиваю Марго бутылку, но она отказывается выпить, поэтому я допиваю остатки виски с «Колой». Уже чувствую, как накатил этот приятный хмель. И мне хочется танцевать, отрываться, а ещё лучше – пойти домой и затащить Марго в кровать.

Она сидит и о чём-то думает, а в руке держит связку ключей – узнаю этот брелок в виде сисястой бабы. Наклоняюсь к её уху.

– Может, где-нибудь спрячемся и уединимся?

– У меня идея получше, – Марго очаровывает меня своей хитрой улыбкой, – может, устроим пьяное приключение? Небольшой розыгрыш.

Она прикрывает рот рукой – как будто нас кто-то может подслушать! – и шепчет мне на ухо свою задумку. Поднимаясь от живота к ушам, внутренний голос кричит мне: «Давай! Давай! Надо сделать это!» А более-менее трезвые участки мозга мямлят: «Ты что, охренел? Это очень плохая идея! А вдруг вас поймают?»

– Что скажешь? – спрашивает меня Марго.

– Конечно! Давай! – сам по себе отвечает мой язык, который даже не слышал споров в ушах.

Перво-наперво решаем разделиться и собрать туалетную бумагу со всех этажей – я из мужских туалетов, Марго из женских. Этого должно быть достаточно для нашей проделки.

Всё так просто. И так в духе Хеллоуина!

Поднимаюсь на третий этаж, держа в охапке кучу рулонов туалетной бумаги. Слышу чьи-то голоса, разговаривающие на повышенных тонах. Перед учительской стоят Ира и Марго, о чем-то спорят. Подхожу к ним.

– И ты туда же? – Ира замечает меня, – вы что, совсем с ума сошли? Спятили? Сбрендили? Каким ещё словом можно описать то, что вы собираетесь сделать?

– Так, Ир, – у Марго в руках тоже рулоны туалетной бумаги, – ты либо уходишь, либо помогаешь.

– Нет! Я не хочу, чтобы вас обоих поймали!

– Если не хочешь – вставай на шухер.

– Что? Нет! – Ира взмахивает руками. – Я не буду вам помогать! Что-что, но точно не это.

– Тогда уходи, я же сказала. Ты же шла в актовый зал, вот и иди. Ты нас не видела, мы тебя тоже. И всё.

Ира скрещивает руки на груди. Её лицо красное даже через белый грим.

– Это ребячество.

– Я знаю, – Марго касается её плеча, – всё будет нормально. Мы быстренько разбросаем бумагу по учительской и уйдем. Ничего не случится. Ты можешь идти.

Ира молчит какоё-то время. Вижу по её лицу, какая внутри неё разыгрывается борьба.

– Ладно, – наконец говорит она, – я не могу вот так взять и оставить вас.

– Значит, ты останешься сторожить?

Вздохнув, Ира кивает.

– Спасибо, – Марго обнимает её одной рукой и целует в щеку, – если вдруг что, я открыла туалет учителей. Беги туда.

– Ну Марго!

Мы вдвоём прокрадываемся внутрь, закрыв за собой дверь. В учительской темно, только на полу тёмно-желтые полоски света от фонаря, виднеющегося в окнах. Ищу включатель, шаря пальцами по стене.

– Не надо, – Марго ловит мою руку, – здесь камера, видишь?

Она показывает в угол напротив двери. Прищуриваюсь и вижу мигающий красный огонёк.

– И что мы тогда будем делать?

Марго проходит вглубь учительской, не заходя на освещённые участки комнаты. Следуя за ней, чувствую себя секретным агентом, как в компьютерной игре, на подобии «Splinter Cell». Только вместо шпионских примочек у нас в руках туалетная бумага.

Доходим до кабинета, на табличке которого написано: «Заместитель директора Идрисова И.И.». Марго подбирает ключ, по очереди вставляя каждый в замок. Наконец-то один из них проворачивается, и мы открываем дверь.

Марго заходит первой, оставив свои рулоны туалетной бумаги около двери. Подходит к столу, оглядывает комнату. Наблюдаю за ней, стоя у порога около высокого шкафа, тянущегося во всю стену. Марго смотрит куда-то. Её взгляд на уровне верхних полок другого конца этого самого шкафа.

– Что там?

– Ничего, – она переводит взгляд на меня, – давай так: ты рвёшь бумагу, а я её разбрасываю. Нет, стой там. А то мешаться будешь.

Киваю. Сбрасываю рюкзак с плеч и ставлю его к двери. Присаживаюсь на корточки, оперевшись спиной о шкаф. Привожу в порядок разбросанные рулоны туалетной бумаги, выставив все, кроме одного, в стороне. Отматываю кусок длиной в два моих локтя. Отрываю его и протягиваю Марго.

К концу третьего рулона у меня затекает спина и шея. А впереди ещё много. Плюю на всё и сажусь на пол по-турецки. Когда она предлагала устроить розыгрыш, я и подумать не мог, что это будет так скучно. Надеюсь, результат оправдает себя.

В течение получаса комната превращается во что-то очень бумажное. Особенно стол. Его ножки окутаны рулонами, а на рабочем месте целая груда мотков, напоминающая бумажное гнездо.

– Так, а теперь, – Марго садится на край стола, расстёгивает застёжки на туфлях, – нужно украсить лампу.

Марго кидает мне туфли, легко ловлю. Усмехаюсь, ставлю их около рюкзака. А она, тем временем, забирается на стол, держа несколько кусков туалетной бумаги.

Подхожу к столу, разглядывая бумажное гнездо. Оно накрывает почти всё на столе Ильички: тетради, документы, органайзер. И ту самую фоторамку с бульдогом. Беру её в руки, рассматриваю фото. И только сейчас замечаю, что, на самом деле, это фотография маленькой девочки – должно быть, дочки Ильички. Она позирует, и в этот момент влезает бульдог, перекрыв собой полкадра.