Громкое дело

Анника открыла раздвижные двери лифта и вытащила детей за собой на лестничную площадку вместе с их маленькими дорожными сумками. Они были теми же самыми, которые Эллен и Калле использовали все те годы, пока кочевали между ней и Томасом, одного взгляда на них хватило, чтобы у нее возникло неприятное ощущение в животе.

– И как долго нам придется оставаться здесь? – спросила Эллен.

– Почему мы не должны ходить в школу? – поинтересовался Калле.

Она сжала зубы и позвонила, потом услышала торопливые шаги, и дверь открылась.

София Гренборг подстриглась. Ее белые волосы стали еще короче, сейчас она со своей прической напоминала мальчишку и была одета в черное и почти не накрашена. Ее рука немного дрожала, когда она убирала челку со лба.

– Добро пожаловать, – сказала София и отступила в квартиру (пентхаус), пропуская их.

Дети теснились позади ног Анники, и ей пришлось подтолкнуть их, чтобы они вошли. София Гренборг опустилась на колени перед ними, Анника увидела, как ее глаза стали влажными от слез.

– Какие большие, – сказала она удивленно и подняла руку в направлении Эллен, но не коснулась ее. – Какие вы большие…

Потом Калле шагнул прямо ей в объятия и крепко прижался к ней, а Эллен опустила свой рюкзак на пол и тоже подошла к Софии, которая сразу же обняла и ее, и так они стояли все трое, медленно раскачиваясь из стороны в сторону, и Анника услышала, что София плачет.

– Я так скучала по вас, – сказала София сдавленно, не поднимая головы.

Анника тихо дышала через рот, и у нее было такое чувство, будто ее руки и ноги растут, они стали тяжелыми и неуклюжими и могли бы, казалось, столкнуть с места стены и столик для телефона, если бы она сделала хотя бы шаг.

Томас оставил ее и детей в горящем доме и уехал сюда, в этот замок изо льда с видом на городские крыши. Он обитал здесь, в то время как она жила во временном офисе, куда никогда не проникало солнце, и знала, что это не только его вина.

– Я очень тебе благодарна, – сказала Анника.

София подняла заплаканные глаза и зашмыгала носом.

– Это я… – промямлила она, – я должна благодарить тебя.

✽✽✽

Где-то за белыми облаками пряталось бледное солнце. Анника медленно шла через Стокгольм к своей квартире на Агнегатан, по Кунгсгатан от Остермальма вверх к станции метро «Хёторгет». Вроде на этой улице АББА записывала свое видео, «I Am the Tiger»? Когда Агнета ехала на открытой американской машине, а Анни Фрида сидела рядом с ней с платком на голове.

Аннике в детстве нравилась эта песня, от нее исходил дух большого города, опасности, асфальта и приключений. Возможно, именно поэтому ей не нашлось места в мюзикле «Мамма Миа!», она не подходила к его идиллической греческой атмосфере.

Анника сошла с тротуара, собираясь пересечь улицу. Рядом резко затормозил автобус, а водитель нажал на клаксон. Она отскочила назад на тротуар и толкнула детскую коляску. Мамаша что-то крикнула ей в спину.

Она подождала, пока автобус проедет мимо, и перешла на другую сторону так осторожно, словно ступала по стеклу.

Вообще Анника предпочитала этот путь, пусть даже он был далеко не самый близкий. Просто не хотела идти мимо торгового центра на Хамнгатан, где земля всегда начинала качаться под ее ногами.

Именно там она впервые увидела, как Томас целовал Софию Гренборг. Тогда, как сейчас, витрины магазинов украшали рождественские сюжеты – одетые в красный наряд гномы в свете мерцающих люминесцентных ламп, от которых как будто становилось теплее на продуваемых холодными ветрами улицах при всей иллюзорности этого впечатления.

Она быстро миновала остаток пути, лавируя между мамашами с детьми, бездомными, бизнесменами и прочей публикой.

Халениус ждал ее в прихожей, когда она вошла в квартиру. Он протянул ей распечатку, и, заметив прописные буквы П и Х, она покачала головой.

– Расскажи, как все обстоит, – попросила Анника и прошла в гостиную.

Она не жаждала опять слышать писклявый голос похитителя, пусть даже в форме письменного перевода.

– Мы почти договорились, – сообщил Халениус. – Я думаю, до конца дня он согласится на миллион долларов.

Анника села на диван, запрокинула голову на спинку и закрыла глаза.

– Я разговаривал с Фридой, – продолжил он. – Мы можем использовать ее счет. Ты можешь отправить деньги прямо сейчас.

Анника надавила ладонями на веки.

– Миллион долларов нигерийке, которая живет в Найроби? И по-твоему, мы когда-нибудь увидим их снова?

Она слышала, как он сел в кресло.

– Ее дядя нефтяной магнат в Абудже. Семейство, мягко говоря, не бедствует. Если бы я не сказал ей, что деньги придут, она и не заметила бы их. И отправь чуть больше миллиона, просто на всякий случай.

Анника оторвала голову от спинки дивана и вопросительно посмотрела на Халениуса. Он протянул ей другую распечатку.

– Многие африканцы живут в хижинах, но не все. Здесь номер ее счета и прочие банковские реквизиты.

Анника забрала у него бумагу, встала, взяла свой компьютер и пошла в детскую комнату. Зарубежный платеж можно было сделать через Интернет.