Грошик для Лори.(СИ)

Но во всем этом была одна странность. Линии, пунктиры, квадраты, значки - все, что было нарисовано единственным карандашом в руке Валанталя, меняло цвет, окрашивая обозначения в красные тона. И чем ближе к определенному месту, тем ярче становились линии. Когда Валанталь нарисовал последний квадрат на листке тетради, он оказался самым ярким местом всей схемы.

Была еще одна странность, которая удивила бы того, кто наблюдал за ним - глаза человека были закрыты. Закончив, Валанталь посидел несколько секунд без движения, и только потом открыл глаза и отложил карандаш.

Маленький квадрат, обозначающий дом, горел красными линиями. Учитель понимающе ухмыльнулся. Потер пальцем переносицу и глубоко вздохнул.

За окном раздался мальчишеский свист. Вслед ему захлопали крылья слетающихся птиц. Учитель выглянул в окно и увидел паренька, лет четырнадцати-пятнадцати, бросающего голубям крошки. Валанталь пригляделся к мальчишке. В его лице было что-то знакомое.

Раздался стук массивной входной двери в здание, и оттуда, вприпрыжку, выбежали ученицы младших классов. Вслед за ними вышли девочки постарше. Они уже не махали своими сумками, как ветряные мельницы крыльями. Шли степенно, с прямыми спинами и ровным шагом, поставленным в танцевальном зале госпожи Илании.

От небольшой группки учениц оторвалась одна девочка и подбежала к пареньку. Они перекинулись парой слов и двинулись вместе к воротам. Валанталь взволнованно высунул голову из окна, глубоко нахмурился и пристально посмотрел им вслед.

______

Открытая галерея на Рубиновой площади, перед Королевским оперным театром, изогнулась дугой. Сквозь аркаду из мраморных колонн пробивалось солнце. Тени от колонн с каждым часом росли, и превращались в причудливые лучи - остролисты.

Марек, внутри галереи, разогнал самокат и понеся по гладкой дорожке. За ним на таких же досках с колесиками и опорными стойками для рук, летели два пацана. Один из них заливисто свистел, другой вырвался вперед и уже догонял Марека.

- Маркус, сворачивай, не дури.

Впереди зачернела перекопанная проплешина. Из нее торчали углы разломанной плитки, куски опор, вперемешку с землей и глиной. Марек сильно оттолкнулся, еще раз, и ближе к краю дорожки с развороченным участком, резко потянул на вираж, взлетев над проплешиной.

Колеса гулко ударились о плитку на другой стороне. Заднее колесо пошло юзом, самокат завилял. Марек на скорости успел выровнять руль в опасной близости от колонны, едва не задев ее левым бортом. Мальчишки, ехавшие за ним, благоразумно свернули с аркады и выехали на площадь.

- Ты сбрендил? - Мальчишка лет двенадцати, в холщевых бриджах и серой рубахе-матроске с двумя деревянными пуговицами, подкатил к Мареку.

- Маркус, вот это финт! - Второй пацан, который гнался за Мареком, был совсем мелкий, на вид лет восемь-девять.

- Молчи, - цыкнул на него старший, и повернулся к Мареку. - Поехали на Ласточку*, у Йозика руль чуток разболтался, дядя Валей обещал подтянуть.

(Ласточка, или Ласточкин клюв - район Беннедбуга)

- Поехали, кивнул Марек.

- Йофка, - запоздало крикнул младший, заглядевшийся на проезжающую карету, и погнал быстрее, боясь отстать от старшего брата и Марека.

Слева от Рубиновой площади мостовая уходила вниз и дети прилично разогнались, виляя из стороны в сторону, чтобы не наехать на прохожих. Свернули в Портняжный квартал - белошвейки и кружевницы этого района считались самыми лучшими мастерицами в городе. Потом повернули на Гвардейскую - респектабельную улицу с богатыми особняками, небольшим рынком на углу и храмом Добродушия Усопших.

Оттуда двинулись вверх по узким улочкам, застроенным домиками из горчичного песчаника, с маленькими оконцами и глухими воротами. Вместо гладкого мощеного камня центральных улиц, дорогу здесь покрывал грубый щербатый булыжник. Ехать по нему оказалось морокой, и ребята потопали пешком, волоча за собой самокаты.

Взобравшись на пригорок, огляделись. С башни храма Добродушия Усопших прозвенел колокол.

- Тьфу, зараза, - зло пробурчал Йофка и сплюнул.

- Ты чего, - покосился на него Марек.

- В этом храме яхоли водятся, - парнишка подул на оба плеча и еще раз сплюнул. - Мамка говорила.

- Брехня. Яхоли только в сказках бывают. Хотя в одной книге ворчливого Валерьяна есть небольшая глава о яхоли. Всего лишь мелкая тварь из ряда химер.

- Мамка сама видела. С тех пор она в этот храм ни ногой, - встрял Йозик, шмыгая носом. - А еще она рассказывала, что на хуторе, у нашего деда один такой же жил в подполе. Дед заплатил сельскому колдуну целый золотой грош, чтобы тот извел эту тварь.

Марек засмеялся.

- А ты говоришь - в храме видели. Если уж сельский колдун справился, ты думаешь, в храме стали бы терпеть нечисть? Яхоли не могут долго жить рядом с людьми. В основном, они цепляются к мышам и крысам.

- Ну вот, сам же и говоришь. Знаешь, сколько в храме мышей?

- А ты знаешь? - Марек решил поддеть малого.

- А ты сам-то видел? - Распалился Йозик.