Гроссмейстер

Вьери хоть и специализируется на ПТС, но азы психологии тоже освоила. Поправляет очки и записывает что-то в тетрадь.

– Расскажите, что Вы испытывали к нему до этой встречи?

– Мы познакомились ещё в начале подросткового возраста. Нам было по одиннадцать или двенадцать лет, точно не помню. Он был грозой всей параллели в школе, держал всех в страхе и был тем ещё задирой. Его даже побаивались старшие ребята. Не все, разумеется, но сам факт этого есть. Я тоже была одним из тех, кого он шугал и издевался.

– Какие эмоции Вы испытываете сейчас? Гнев, ненависть, злость, любовь, желание, привязанность?

– Честно говоря, это достаточно сложный вопрос, – вздыхает пациентка. – Я не могу отпустить старые негативные эмоции, но одновременно и понимаю, что начинаю влюбляться. Я схожу с ума уже, да?

– Нет, что Вы так отзываетесь о себе? Это абсолютно нормально.

И Лина делает очередные заметки в блокноте. А после на миг задумывается – какая-то это уж слишком знакомая ситуация.

***

– Мне бы хотелось побольше времени провести на улице, – поясняет она. – У меня завтра только после обеда начинается приём пациентов, так что я могу позволить себе немного подольше погулять.

– И несмотря на отсутствие сна этой ночью, Вы выглядите весьма бодро.

Лина вскидывает подбородок и поджимает губы, отворачиваясь от собеседника. Не совсем вежливо, но уж лучше так, чем он увидит её текущее выражение лица.

И даже такую мелочь он заметил – легкая несобранность. У неё уже организм привык к такого рода испытаниям. Нехватка отдыха вполне нормальное явление, особенно в условиях ближнего Востока.

Ночь сопровождалась слабым шумом реки, мерцающей в серебряном лунном свете. Дома через дорогу, мерцающие фонари и маленькие размытые облака на тёмном небесном полотне – всё это было вполне обыденным. Тео прав – она в любой свободный вечер выходит и прогуливается по малолюдным улицам города.

– Расскажите, что заставило Вас выбрать такой путь? Он не совсем… – пытаясь подобрать слова, Тео щёлкает пальцами. – Женский, я бы сказал.

– Я уж думала, что стереотипное мышление Вам несвойственно.

– Не совсем это хотел сказать, извиняюсь. Просто я был поражен, прочитав Ваше личное дело.

– И откуда оно у Вас, Тео? У Вас нет доступа к военному архиву.

– Нету, Вы правы. Однако я знаю все его положения.

У Лины отпадает желание задавать последний вопрос повторно. Пусть останется без ответа.

На улице немноголюдно. Тихая и умиротворенная обстановка становится провокатором душевных разговоров. В любом случае, скрывать нечего. Вьери делает глубокий вдох и замедляет темп ходьбы:

– На самом деле, я не смогу дать точного и внятного объяснения своему поступку. Просто так получилось.

– Если Вам не нравится эта тема – предлагаю сменить её на что-то более позитивное.

– Дело не в том, что мне нравится этот разговор или не нравится. Скорее, у меня правда нет какого-то чётко сформулированного ответа на этот вопрос, простите.

– Хорошо. Скажите, Вы любите танцевать?

– Не особо, – Лина дёргает плечом. – Мне не приходилось проверять это, если не считать танцев на льду.

– Эрос? Или Агапе?

– В большинстве своём – Агапе. Однако пару программ откатала в Эросе.

– Тогда разрешите пригласить Вас на танец? – он протягивает руку.

И Лина вкладывает свою маленькую ладонь в его большую и тёплую. Немного краснеет, но тут же освобождается от этой скованности.

Тео снимает с неё очки и кладёт в нагрудный карман своего пиджака.

Прямая широкая мужская спина, сменившийся взгляд. Кого он представляет на этом месте? Так не смотрят на человека, с которым почти не связывает. Так смотрят на любимую девушку. Так смотрят на ту, которой дарят танец. Так не касаются временной партнерши и едва знакомой девушки, встреченной в кабинете. Это что-то большее. Это чувственнее. Это искреннее.

На пивотах голова кружится, и всё, что попадает в поле зрения, смазывается, превращаясь в бесконечную карусель из образов и вспышек фонарей. И в этот момент рождается то самое чувство легкости и полета, что переполняло их двоих.

Движения Лины так гармоничны, так беспечны, так непринужденны, как будто в этом для неё все, как будто она больше ни о чём не думает, ничего не чувствует, и, конечно же, в эти минуты всё остальное перестаёт для неё существовать. Единственная её связь с отстранённой реальностью – Тео и их совместный танец.

Его руки на худых женских плечах, её прерывистое дыхание, секунды остановки, в которых они встречаются взглядами. Это незабываемо.

Они кружатся в серебряном свете Луны на пустой набережной, наслаждаясь этим моментом. Забывают обо всех проблемах – сейчас есть только он, она и их танец.

Прохладный ветер с реки раздувает её серые волосы – они обрамляют немного вытянутое лицо.

Лина прогибается в спине – Тео прекрасно чувствует своей рукой, аккуратно обхватившей талию, небольшую дрожь в теле. Это чудо всегда выглядит восхитительно.

Во всех движениях Тео прослеживается благородство, изящность, но в то же самое время мужество и строгость. Он отдаётся этому танцу полностью, без остатка.