Гроссмейстерский балл

В лаборатории его громко поздравляли. Особенно Стас: «Еще один мученик!» Но к концу дня Филипп забыл о выговоре. Начисто! Вспомнил лишь с приходом директора.

Чего доброго, Корнев подумает, что Филипп — слюнтяй. И Филипп проговорил первое пришедшее в голову. «Жмет план!»

— Дело не в плане. Работаем неритмично. Сборочный цех месячную программу за последние десять дней выдает.

— А почему так, Роман Александрович? Все знают, и все мирятся? — спросил Филипп.

— Трудно иначе. Завод годами работает неритмично, — серьезно ответил Корнев. — Надо перестраивать работу вспомогательных цехов, отдела снабжения… А это непросто.

— Конечно. При чем сборочный цех, если детали вместо первого им подают к двенадцатому? — встрепенулся Левка.

До этого он молчал. Его тяготила мысль: директор будет ждать Трофимова, и откроется, что Левка соврал. Ладно, как-нибудь выкрутимся! Разговор на высоком уровне, и нечего терять время. Надо чувствовать себя государственным человеком.

— За количеством гонимся! Вот и получается тяп-ляп. — Левка решил начать серьезный разговор с критики.

— И количество не мешает, — уклончиво ответил директор.

«Не хочет ввязываться в скользкую тему», — решил Левка.

— Такое количество нужно годовому отчету, а не государству, — произнес Стас. Он тоже до сих пор молчал, рисуя женские профили на полях эскиза.

Корнев зеленоватыми глазами взглянул на Стаса. Видимо, его задели слова, произнесенные ленивым тоном. Ленивым и небрежным, как умел говорить Стас. Когда хотел… Это был вызов директору. Вызов не по пустякам.

Корнев чуть смешался. Вообще-то получилось нагловато. Слегка. А Стас? Стас дорисовывал девицу с ретушированными ресницами. Девица сидела верхом на саксофоне.

— Что ты сделал с эскизом?! — возмутился Левка.

— Ерунда. Все равно переносить на чертеж, — ответил Стас и дал девице толстую сигару с дымом.

Филипп из-под руки Стаса вытащил эскиз, сложил его и спрятал в карман.

— Когда мы были слабы… Ну, в тридцатых, сороковых годах… нам нужно было количество. Каждый станок на счету. Главное — тянуть! Срывали мозоли, потели, но тянули. Было надо. А сейчас? — Стас говорил так же лениво. Его никто не перебивал. — Неужели так нужно задыхаться, работать в конце месяца по воскресеньям, чтобы выпустить в суматохе еще десяток ненадежных приборов?! Что важней — ненадежные приборы к тридцатому или хорошие к десятому числу следующего месяца?

Корнев закурил. Потом спохватился и предложил сигареты ребятам. Все взяли и закурили. Разговор был мужской.

— Что ж, — сказал Корнев, — давайте разберемся.

— Начнете подводить базу под фразу? — проговорил Стас. Опять получилось грубо. Но ведь здесь собрались мужчины. И разговаривали на серьезную тему.

Корнев рассмеялся.

— Не спешите, юноша! Дайте отдышаться!

Филипп и Левка не вступали в разговор. После каждой новой реплики они молча принимали сторону сказавшего. На чьей же стороне они будут в конце спора? Они поворачивали голову туда, откуда ожидался удар. Как на волейбольном матче. А это трудно, когда болеешь за обе команды сразу. Что ж, пусть победит сильнейший…

Корнев.Если у нас выпускается ненадежная продукция, виноваты вы, отдел контроля.

Стас.А вы, директор? Почему вы ставите под удар отдел контроля своего завода? Когда за последнюю неделю надо принять месячную программу…

Корнев.Не спешите обобщать! Мне доводилось быть на заводе, собирающем космические корабли. Думаю, что у вас изменились бы взгляды на вещи…

Стас.Это — дело особое.

Корнев.Почему? Космические корабли — синтез экономики. Там их собирают, а делают на обыкновенных, рядовых заводах. Вы помните, наш завод делал для них один прибор.

Стас.Так то для космического корабля!

Все усмехнулись. Натянуто, но вежливо.

Корнев.Раньше приборы были несложные, и большинство заводов налаживало все у себя. Начиная с разработки и кончая выпуском. Они ни от кого не зависели. Работу таких предприятий планировать было несложно. В любом масштабе… И планирование было на уровне такого производства. Вы понимаете меня?..

Филипп улыбнулся. Левка кивнул. Стас промолчал.

— Современная промышленность, и в частности приборостроение, — это сложный клубок, — продолжал директор, — тут и полупроводники, и электроника, и химия полимеров, и ядерная физика. Нашему небольшому заводу поставляют материалы двадцать шесть предприятий. Фотоумножители, транзисторы, счетчики, датчики… Приплюсуйте сюда исследовательские институты — и вам станет ясно, что значит правильно скоординировать это хозяйство… А планирование серьезно отставало! Вот тут и начинается. Кибернетика считалась буржуазной наукой. Какое самодовольство! Разве современная экономика мыслима без быстродействующих счетно-электронных установок?.. Вот и отдуваемся за косность прошлого…

Стас.Допустим, неразбериха. Согласен. Ну, а люди? Почему столько шкурников, рвачей на нашем заводе?