Гроссмейстерский балл

— Попробуй расскажи ему об этих махинациях! Это тебе не старый директор… Моментом деньги с цеха срежет. Он такой Робеспьер, — со странной лаской в голосе произнес Шанцов. — А ты плюнь на ОТК. Волокитно! Переходи ко мне. Мастером! Научишься! Ты мне нравишься, брат…

— А ты мне нет, — спокойно произнес Филипп. Очень спокойно и на «ты». Но это было не дружеское «ты». Далеко не дружеское!

Шанцов оглянулся и махнул рукой. Филипп подошел к нему ближе. Он чувствовал на своем лице дыхание Шанцова… Близко! Рядом! Он видел нос, как шрам посреди лица, и глаза. Подбородок он уже не видел, так он близко стоял…

— Ты хуже всех, кого я встречал, Шанцов! Ты готов предать человека ради своего спокойствия. Это ты сказал мне: «Возненавидят — сломают!» Я помню… Да, ты сволочь, ты скрытый враг государства! За что ты воевал, Шанцов? Тебе, может быть, было все равно, за кого тебе прострелят легкое? Может быть, все равно! Если уж так получилось, что прострелили…

— Потише, что ты кричишь, дурак? — Шанцов побледнел и отодвинулся.

— И я бы тебя бил! Бил до тех пор…

— Хватит. — Шанцов отошел в сторону.

Филипп смотрел ему вслед. Казалось, из Шанцова вытащили стержень, на который было насажено крупное, самоуверенное тело… Шанцов скрылся за поворотом.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

1

— Ну!

— Что ну? Ты хоть пройти дашь? Это невежливо.

— Проходи.

— Так посторонись.

Филипп стал боком. Стас прошел в прихожую. Пахло подгоревшим молоком.

— Теперь куда?

— Прямо и направо. Средняя дверь. Рядом с велосипедом. Я сейчас приду.

Стас отправился искать дверь «рядом с велосипедом». Кажется, эта. Велосипед висит между двумя дверьми, но эта средняя… Из соседней двери вышел тощий старик в дамском халате. Старик не ожидал встретить постороннего в тесно заставленном темноватом коридорчике.

— В чем дело? — испуганно спросил он, стыдливо запахивая халат.

— Спокойно! Я не жулик. Я приятель вашего соседа. Мы вместе работаем, — быстро проговорил Стас, пока старик не упал в обморок. По всему видно, он недалек от этого.

— Товарищ Филиппа? Моя фамилия Ковальский. Я живу в этой квартире…

— Очень приятно. Я не страховой агент… В данный момент меня интересует пещера Филиппа.

— Вот эта дверь.

— Я так и думал.

— Скажите… Филипп пришел раньше обычного. Расстроенный. Заперся в комнате и не хотел со мной разговаривать. Что случилось?

— Понимаете, папаша… Пожар. Завод подожгли, черти.

— Кто?!

— Платные агенты.

— Как?

Стас внимательно оглядел Новера. У старика чистый, искренний взгляд провизора. Любопытство и смятение. «Ненормальный», — подумал Стас.

— Вы меня разыгрываете? — Старик вздохнул. — Лучше скажите другое. Как у него дела с этой дамой?

— С какой именно? — предупредительно поинтересовался Стас и подумал: «Маленький коллектив готовится к коммунальной свадьбе».

Старик не успел объяснить, подошел Филипп.

— Я познакомился с вашим приятелем, — сказал Новер. — Очень милый молодой человек.

— Это вам кажется, — грубо проговорил Филипп и втолкнул Стаса в комнату. Хлопнула дверь.

— Чудак! — Стас кивнул в сторону коридора.

— Порядочный и честный человек, понятно? Порядочный человек! Поэтому чудак!

— Ладно, не ори! Я не глухой. — Стас подошел к тахте и повалился на нее. Простонали пружины… Заложив руки за голову, он принялся наблюдать за Филиппом.

— Что ты смотришь?!

— Значит, ты побежал домой… А я вначале хотел заявить в Освод, чтобы искали утопленника в Неве… Почему ты толкнул вахтершу в грудь?

— Не понимаю. Ах, в проходной! Я ее не толкнул…

— Начальник охраны подал Терновскому служебную: «При попытке предотвратить самовольный уход вашего сотрудника Круглого Ф. М. с территории объекта вышеуказанный сотрудник толкнул вахтера Синельникову Марию в грудь и обозвал вульгарными словами. Прошу принять меры. При этом прилагаю заводской пропуск, который по-хулигански бросил Круглый на конторку. Начальник СО завода Крякин Михаил»… Как видишь, знаю наизусть. Терновский бегал по отделу и всем показывал. Потом сел строчить донос директору.

— Ну.

— Что ну? Тебя это не волнует?

— Мне все равно. Я ухожу с завода.

— Считаешь, так просто обойдется?

— Плевать… Есть будешь? У меня колбаса, икра баклажанная. Картошку отварю. Надоело без матери… Чай поставлю.

— Давай.

Филипп достал из серванта тарелки, масленку, колбасу в жирных газетных лоскутьях, банку баклажанной икры. Стас лениво потянулся и встал. Филипп отправился на кухню, а Стас принялся открывать банку. Ключа не было, он проделал дыру отверткой и дальше открывал ножом.

Филипп принес кастрюлю. Сухая кожура лопнула, и картошка, сахаристая, крупичатая, разварилась.

Сели. Стас взял картофелину и принялся перебрасывать ее с ладони на ладонь. Скорее остынет.

— Итак, мы остановились на том, что в лаборатории раздался звонок и голос секретаря пригласил тебя к директору… Соль есть?

Соль нашлась. Они ели и разговаривали. Точнее, рассказывал Филипп. Не без понуканий Стаса.

— Знаешь… А Шанцов в общем-то — неплохой мужик, — наконец проговорил Стас.