Гроссмейстеры афёр

— Я всё понял, Махмудик! На текущий момент в твою задачу входит лишь представить меня Буряце, то есть Гермайеру-Ренарду. На контакт он пойдёт охотно — я ведь не какой-то Пупкин-Залупкин, я — Герцог! С завтрашнего дня прекращаем попусту тратить время, гонять чаи вечера напролет. Принимаемся за дело, за карты… Но тебе, Махмуд, я поручаю самое главное — вывести меня на него. Можешь даже пообещать ему использование моей квартиры в качестве катрана. места здесь всем хватит. Поэтому пусть ведёт сюда всех своих карточных партнёров, но только элитных. ты понял? Скажешь, что я хотел бы освоить некоторые премудрости их искусства выставлять лохов из денег… Разумеется, я готов за это платить ему немалые деньги! За каждый сеанс, за каждый урок. Скажешь ему, пусть даже цену назначит — для меня это не проблема! Словом, придумай что-нибудь. А вот когда я поближе познакомлюсь с этим тенором-псевдоволшебником, вот тогда-то мы и скрестим шпаги за ломберным столом и я завладею его часами…

— А что в них такого ценного, Юлий Львович? — в голосе Махмуда звучало разочарование.

— Видишь ли, Махмудик, есть две категории ценных вещей: первая — это просто очень дорогие вещи, которые таковыми являются в силу их рыночной стоимости. А есть другая категория — фамильные драгоценности, передающиеся из поколения в поколение. И даже если их рыночная цена намного ниже вещей первой категории, всё равно человек, ими владеющий, никогда, ни за какие деньги с ними не расстанется. Вот я и хочу заставить нашего прославленного тенора-шарлатана добровольно отдать мне свою фамильную реликвию — часы!

Мне пришла в голову колоссальная идея, как это сделать… Вот только бы побыстрее войти в форму!

Нет, пожалуй, форму картёжника-профессионала я быстро не обрету, да, впрочем, это для задуманного мною плана и не требуется… Я должен просто сделать вид, сыграть роль мастака-любителя, мастака-одиночки. а? Ну, как тебе идея?!

— Да что ж за часы такие у этого Буряце, что вам покоя не дают, Юлий Львович? — Махмуда уже била нервная дрожь.

— Ладно, Махмудик, с тобой, как с братом, буду откровенен до конца. Часы сами по себе очень дорогие — швейцарские, Philip Patek в платиновом корпусе. Но самое главное не в них — в браслете. Он инкрустирован десятью бриллиантами, каждый из которых весит два карата! В 1912 году он был выигран в карты дедом Буряце, Теодором Гермайером, у отца моей матери, то есть у моего деда, Иегуды Эстеррайхера. Они, мой дед и Гермайер, тогда были учредителями компании по разработке Ленских золото-алмазных приисков. По тем временам браслет оценивали в сто — сто пятьдесят тысяч золотых рублей! Сейчас он потянет на несколько миллионов долларов! Буряце с этим браслетом никогда не расстаётся, на все выступления надевает его как талисман, приносящий удачу. И вот после какого случая.

В 1962 году снюхался Буряце с дочерью нашего генсека, Галиной Брежневой, и решили они расписаться, чтобы стать, значит, законными мужем и женой. Галине в то время было тридцать четыре года, Борису — девятнадцать. Но дело, в общем-то, не в этом. Авантюристы ровесников не ищут. В Москве даже за огромную взятку расписывать их никто не брался — боялись гнева Галиного папаши, из-за которого можно было потерять прибыльное место. А вот в Сочи нашлась одна жадная до денег заведующая загсом, которая сказала сгоравшим от страсти и нетерпения жениху и невесте: «Приезжайте, распишу без проблем в течение пяти минут, а того, что вы обещаете заплатить, мне хватит надолго, и я тем временем с помощью своих связей смогу подыскать себе, в случае чего, новую неплохую работу!»

Приехали. И надо же было такому случиться, что в спешке Боря оставил браслет на полке в ванной комнате гостиничного номера. Ну, о том, что было после, ты, Махмуд, и без меня знаешь…

— Клянусь, могилой мамы, Юлий Львович, обо всём, что вы рассказываете, я слышу впервые!

Герцогу показалось, что при этих словах Кочев готов был стать на колени.

— Если так, то расскажу тебе историю сочинских молодожёнов до конца. Сразу после загса они отправились в ресторан «Платан», чтобы отпраздновать свадьбу. Не успели гости, а это были только друзья и родственники Буряце, рассесться за столом, как к Борису подошёл генерал МВД в сопровождении двух автоматчиков и спросил: «Паспорт с собой?» Борис опешил от неожиданности и, заикаясь, ответил: «С собой…» — «Предъявите!»

Как только паспорт Буряце оказался в руках генерала, тот открыл его и на виду у всей собравшейся публики выдрал страницу с отметкой о бракосочетании с Галиной Брежневой.

Но это ещё не всё. На первой странице паспорта, там где была фотография Бориса, генерал размашисто написал: «Подлежит обмену» и расписался. Затем достал из кармана гербовую печать Министерства внутренних дел СССР, дыхнул на неё и оттиском заверил свою подпись.