Гроза над крышами

Некогда было, хоть и хотелось, разглядывать девчонку — она нуждалась в помощи, а кроме него, никого больше на улице не было. Ну, дело привычное! Тарик коршуном ринулся на беглеца, так и сидевшего в раздумье посреди улицы, сцапал его за уши и понес к забору, сноровисто держа так, чтобы не оцарапал — когти у кролов отродясь не стрижены, кто бы этим озабочивался, и царапнуть могут чувствительно. Теперь все ясно: между штакетинами забора нашлось достаточно места, чтобы крол просунул голову — а где пройдет голова, там и весь живенько пролезет...

Девчонка, погрозив кролам хворостиной, подбежала к забору и вместо скупой хотя бы благодарности негодующе воскликнула:

— Как ты его уцапал? Ему же больно! Тебя бы так!

Тарик нисколько не удивился такой наивности — месяц общался с гаральянскими парнишками и наслушался рассказов про тамошнюю жизнь. И потому лишь усмехнулся:

— Ну да, у вас в Гаральяне кролов нету...

— Нету, — подтвердила девчонка. — У нас только дикие зайцы, а их дома не держат: сразу как добудут — жарят или суп варят...

— Нисколечко ему не больно, честное слово, — сказал Тарик чуть покровительственно. — Их так и держат, за уши.

— Точно?

— Точно, чтоб мне провалиться.

— То-то я гляжу, он висит, как пустой мешок, — она оглянулась на троицу ушастых, не проявлявших поползновений разбежаться. — Клетка поломалась, они и побежали...

— Ну да, я отсюда вижу, — кивнул Тарик. — Вон, сетка отстала в углу, они бошками навалились и вылезли...

— И что теперь делать? — озабоченно вопросила она. — Никого больше дома, я одна, дядя не скоро придет...

Тарик почувствовал себя перед лицом такой беспомощности взрослым и сильным мужчиной вроде одного из героев голых книжек. И сказал так небрежно и покровительственно, как говорили они, встретив нуждавшуюся в помощи и защите красавицу:

— Это еще не беда, вздорные хлопоты (именно так выражался егерь Дольфис). В два счета справимся... Вот, держи побегайчика. Или нет, ты ж держать не умеешь, царапнет запросто, а у тебя руки голые, да и по пузу может... Хлестани его хворостиной...

Перегнувшись через забор, он с небольшой высоты сронил крола в траву. Девчонка, не потерявшись, хлестанула его хворостиной по толстому заду, и он, не дожидаясь повторения, шустро припустил в угол двора к сородичам. Тарик не собирался, коли уж такой расклад, упускать инициативу:

— Мы кролов давно держим, так что я разбираюсь... Помочь тебе?

— Если не трудно, — ответила девчонка. — Ты так ловко его слапал...

— Сейчас сделаем, — сказал Тарик веско и, когда она оглянулась на калитку, поторопился заверить: — Я и так справлюсь...

Скинув с плеча сумку и перехватив ее правой рукой, левой оперся на верхнюю перекладину забора и одним прыжком перемахнул во двор. Получилось неплохо: не зацепился штанами, аккуратненько встал на ровные ноги — в общем, ловким себя показал. Уверенно направился к крайней клетке, стоявшей на невысоких, в пару ладоней, опорах, присмотрелся к тому, что заметил еще с улицы, кивнул солидно:

— Что тут думать, все ясно... — Чуть не добавил «как в женской бане», но вовремя спохватился: девчонка не свойская, незнакомая, неполитесно будет. — Видишь нижний угол? Гвозди расшатались, вылезли, вот они и наперли...

— И ничего теперь нельзя сделать?

— Да запросто, — сказал Тарик. — Молоток и гвозди найдутся?

— Я даже и не знаю, мы утром приехали, дядя и не осматривался толком. Вон там, если есть, в сараюшке... Ты не посмотришь?

— Ну, коли уж взялся... — сказал Тарик.

И направился к знакомой аккуратной кирпичной сараюшке с дощатой крышей: дядюшка Пакул домовит, вот только, продав дом, мог все забрать...

К его легкому удивлению, весь необходимый в домашнем хозяйстве инструмент оказался на месте, с первого взгляда явствовало, что отсюда ничего не забрали: довольно новые топоры стоят в углу, пила висит на гвозде, на широкой деревянной плашке рядом с прочим, остальное разложено по деревянным ящичкам. Почему дядя Пакул, мастер на все руки, отлично справлявшийся без кабальника, так все и оставил?

Но не было времени раздумывать и удивляться. Тарик снял с оструганной палочки самый подходящий молоток из четырех, зачерпнул из ящика гвоздей с большими шляпками и поскорее вышел во двор. Девчонка так и стояла, воинственно целя хворостиной в кролов, сбившихся в кучу в углу и явно оставивших куцые мыслишки о бегстве на волю.

С сеткой Тарик справился в два счета, прижав угол к доске и добротно приколотив. Распахнув сетчатую дверцу, сграбастал за уши сразу двух побегайчиков и отнес в клетку, запихнул внутрь, потом отправил туда же парочку их сородичей. Накинул крючок, полюбовался воцарившимся порядком — сидят смирнехонько, носами водят ушастые — и повернулся к девчонке:

— Ну, вот и все, теперь не выскочат...

— Ловко как у тебя получилось! — сказала она с ноткой восхищения, и это было приятно.

— Да что там, привык по хозяйству все делать, давно уже...

Вот теперь можно рассмотреть ее подробно. Понятно, почему