Гроза над озером

— Да что же тут такого тайного? — Сделала большие глаза Гримица, когда рыцари поинтересовались, почему она так просто выдает тайну своего народа. — У нас при каждом хуторе борти есть, каждая же хозяйка мед варить и умеет. Каждая по-своему варит, конечно, свои секреты у всех есть. Но чтобы прям "народная тайна"… Нет, не слышала.

— Тогда попрошу госпожу записать рецепт для моей жены. — учтиво поклонился один из рыцарей. — Вендские купцы ломят за своей мед несусветную цену и оберегают рецепт не хуже, чем план княжеских теремов.

— На то они и купцы. — Гримница в ответ рассмеялась и пообещала, что непременно поделится рецептом. — А я пана рыцаря приглашаю к нам после сбора урожая. Пан с мужем поохотится, а я покажу, как варить мед.

— А можно и мне — охоту и меда? — Полушутя спросил Бруно, ненавязчиво напоминая, кто тут, вообще-то, хозяин поместья.

— А пан у нас всегда — желанный гость! — Вежливо склонила голову княжна. — Если пан поможет Арне…

Она не договорила, но было и так понятно, что этой помощи она не забудет.

Чем дольше Бруно общался с этой женщиной, тем больше сожалел о том, что честь велит ему встать на защиту ее мужа. Ее искренность и безыскусность манили, словно глоток родниковой воды, а ее скрытая сила, которую он чувствовал, пьянила, словно тот мед, который они так живо обсуждали. На короткий момент Бруно даже поддался искушению помечтать, каково было бы утешать молодую вдову. Занятый погонями по лесам, Арне навряд ли успел многому ее научить…

Нет! — рыцарь встряхнул головой, отгоняя наваждение и усилием воли гася вспыхнувшее желание. Есть порывы, которым стоит уступить лишь один раз, и ты навсегда лишаешься права чувствовать себя рыцарем, да и просто порядочным человеком.

— Тогда, я воспользуюсь Вашим гостеприимством. — сказал он, избавляясь от искушения. — Я понимаю, принцесса Гримельд, как Вы беспокоитесь о своих людях. Поэтому завтра утром мы проводим Вас до поместья. Сегодня, уж простите, мы не будем срываться с места на ночь глядя. В отличие от Вашего письма, остальные дела потерпят.

— Спасибо! — Сказала Гримница искренне, отбросив всякую светскость. — Наши там, наверное, с ума сходят… Хотя, если бы я верила, что смогу помочь Арне, я охотнее поехала бы к наместнику.

— Ну, Вы же сами понимаете… — Бруно сокрушенно развел руками. — Кроме того, наместник — немолодой уже человек, славится своей любовью к "старым добрым временам" и никак не может смириться с некоторыми указами Его Величества. Я бы на Вашем месте не рисковал с ним знакомиться, если Вы понимаете, о чем я.

Произнеся эту фразу, Бруно тут же пожалел о сказанном. Он по глазам видел, что девушка не совсем поняла намек, но и пояснить более детально рыцарь не мог даже при своих людях. Пусть Его Величество и сумел договориться с Храмом, добившись причисления магии ко многим талантам, даруемым людям Творцом, заявляющий громко о своем даре все еще рисковал нарваться на фанатиков. Потому-то и хранила семья фон Лаунборг свои тайны крепче всех сокровищ.

Посидев совсем немного после окончания ужина, ровно столько, чтобы не обидеть хозяина, Гримница отпросилась отдыхать. Вскоре после нее разошлись и рыцари, как обычно, распределив ночные дежурства. Хотя Бруно и достался лакомый кусочек новых земель, подальше от границы и поближе к обжитым заксами краям, забывать об осторожности не стоило.

Сдав пост одному из подчиненных, Бруно еще раз прошелся по ночному дому. Задержавшись ненадолго у двери, за которой спала гостья, он несколько раз глубоко вздохнул и, решительно поправив пояс, вышел на улицу и зашагал через площадь к одному из домов. Этот дом, точнее, его обитателей, Бруно приметил еще на прошлой неделе, когда из главного поместья прибыл обоз с переселенцами.

Молодая вдова с двумя детьми вела себя скромно, как и подобает благочестивой заксонке. Единственная безмужняя женщина среди переселенцев, она держалась немного особняком от остальных крестьян. И, тем не менее, было в ней что-то, что заставляло чужие взгляды то и дело останавливаться на ней: восхищенные мужские взгляды, завистливые — женские.

— Кто там? — Послышался испуганный женский голос в ответ на настойчивый стук.

— Это я, открывай! — Голос рыцаря прозвучал грубовато, хотя, видит Творец, он не собирался пугать женщину.

— Господин!? — Ойкнуло за дверью и в приоткрытую щель Бруно увидел вдову, прикрывающую шалью ночную рубашку. — Простите, господин! Я сейчас… Только оденусь… — В замешательств пролепетала она.

— Так открывай! — рыкнул Бруно и, не дожидаясь приглашения, дернул дверь на себя.

В доме было темно, только лунный свет немного разгонял темноту, подсвечивая в маленькие окошки. Остро пахло подсыхающими травами, кисловатый дух хлебной закваски витал в воздухе, видно, хозяйка собиралась завтра заводить квашню… Ничего не говоря, Бруно закрыл за собой дверь и всем телом прижал ничего не понимающую женщину к стене.

— Дети спят… — На выдохе обреченно пискнула она, начиная осознавать, зачем могла понадобиться хозяину среди ночи одинокая вдова.

— Так не буди…